– Он умер от зависти к быстроте моей оперативной памяти!
– То-то ты перед каждой репликой заикаешься, нарыв троллистого самомнения!
– Такого о себе я еще не слышал.
– Дарю.
– Надо поговорить о деле. Чем мы собираемся заняться?
– Мстить. Я ничего не знаю об этих тварях, кроме одного – все они мои кровные враги. Мечом Крома и проклятьем могильного холма клянусь, что воздвигну курган из их расчлененных трупов! Если они в этой системе, мы захватим их звездолет. Если нет – построим свой и полетим на поиски. А если на пути я открою прекрасную девственную планету с синими морями и пушистыми облаками в прозрачной атмосфере, я знаю, каким именем ее назвать.
– Месть? Да будет так, Горм сын Эйвинда! Но вот что тревожит меня.
Сколько мы летели?
– И ты это у меня спрашиваешь? Кому знать, как не тебе?
– А я не знаю. Мне известно одно – в той стороне, куда нас бросил взрыв, была огромная межгалактическая полость. И даже по эрозии моих бронеплит я не могу прикинуть, сколь долог был путь, потому что он пролегал через пустоту. Очень может быть, что Вселенная успела состариться, и ни Метрополии, ни ее врага, к счастью для последнего, уже никто не помнит. Не говоря уже о том, что мы не в своей галактике.
– Скверный оборот. Сколько планет у этого…? – Горм махнул кинжалом в сторону звезды.
– Штук семь больших и пять маленьких, плюс кометное облако в плоскости эклиптики и пылевое облако, в которое мы поначалу въехали. Я толком рассмотрел только ближнюю к звезде планету. – Спроецированная на стекло стрела ткнула в светящийся серпик в небе, потом возникло увеличенное изображение.
– Убери эту гадость. Еще что?
– У четвертой и пятой планет вроде бы есть свободный кислород в атмосфере.
– Начнем с четвертой, в таком случае.
Не спасешься от доли кровавой,
Что живым предназначила твердь,
Но тащись – несравненное право
Самому выбирать свою смерть!
[4]Так, что ли?
Горм ввинтился между загромождавшими шахту корпусами полуразобранных универсальных роботов и, ловко избежав столкновения с висевшей посреди шахты промасленной тряпкой, вплыл в крошечный бытовой отсек. Пинками выгнав оттуда роботов-мусорщиков, он закрыл за собой люк и, пробормотав, «Ядрена мышь, ничего себе съездил с девушкой на рыбалку», приступил к выведению из организма отходов жизнедеятельности.
Некоторые тскуи утверждают[5], что в силу развития новых такаи после Гцо-Гнуинг-Тара гцо каух кваи-кваи перестали быть неизбежными. Они считают, что гци-йа-гцое между н баген Ди-Церретена и н баген кваи-кваи сильнее, чем гци-йа-гцое между каухами кваи-кваи, что волосатая мышь достаточно подчинила себе дпугие каухи кваи-кваи для того, чтобы не допустить их гцо и ослаблять друг друга, что передовые гцви кваи-кваи достаточно научены опытом Гцо-Гнуинг-Тара, нанесшей тше всему кваи-кваи-кваи, чтобы позволить себе вновь втянуть каухи кваи-кваи в гцо, – что ввиду всего этого гцо каух кваи-кваи перестали быть неизбежными.
Эти тскуи ошибаются. Они видят внешние явления, мелькающие на поверхности, но не видят тех глубинных сил, которые, хотя и действуют пока незаметно, но все же будут определять ход событий.
Внешне все будто бы обстоит «благополучно»: волосатая мышь посадила на паек вонючие рты, всепожирающего и другие каухи кваи-кваи; гоо (подводный), всепожирающий, цгуи, нга, когац, попавшие в лапы волосатой мыши, послушно выплоняют веления волосатой мыши. Но было бы неправильно думать, что это «благополучие» может сохраниться, пока провялится все мясо, что эти каухи будут без конца терпеть господство и гнет волосатой мыши, что они не попытаются вырваться из ее неволи и встать на путь дзай е-е-е.
Возьмем прежде всего всепожирающего и цгуи. Несомненно, что эти каухи являются кваи-кваи-кваи. Несомненно, что дешевое гнацане и обеспеченные гхауну-тсацау имеют для них первостепенное значение. Можно ли полагать, что они без конца будут терпеть нынешнее положение, когда гцви волосатой мыши внедряются в тсума-тсума цгуи и всепожирающего, стараясь превратить их в придаток тсума-тсума волосатой мыши, когда кваи волосатой мыши захватывают гнацане и гхауну-тсацау в кадинтаа всепожирающего и цгуи и готовят таким образом хейше для ку-цна-тсгаасинг кваи-гцви всепожирающего и цгуи? Не вернее ли будет сказать, что всепожирающий и цгуи в конце концов будут вынуждены вырваться из объятий волосатой мыши и пойти на гцо с ней для того, чтобы обеспечить себе дзай е-е-е и, конечно, еще ку-цна-тсгаасинг?
