– А я был приемышем, – неожиданно для себя самого сказал Себастьян.
– Значит, твой папа тоже тебя бросил?
– Я не знаю, что случилось с моими родными папой и мамой. Когда меня отдавали приемным родителям, об этом умолчали. И никто ничего не знал. Правда, теперь я мог бы сам что-нибудь выяснить…
– И ты собираешься выяснить?
– Нет.
– Почему?
– Многим людям это действительно необходимо. Такие люди непременно стараются все узнать. А другим… не нужно. Может, оттого, что они решили… Тьфу, черт… я и сам не могу толком объяснить… В общем, мне не кажется, что это так уж важно. – Ну вот, полюбуйтесь: излагает свою жизненную философию перед пятилетним малышом, среди ночи. – Лучше давай спать, Бобби.
Тут зазвонил телефон. Себастьян ринулся к каминной полке в надежде, что успеет снять трубку до того, как проснется Блисс. Второй звонок раздался до того, как Себастьян нажал кнопку микрофона.
– Алло, – раздался заспанный голос Блисс.
Ему следовало тут же отключиться.
– Я знаю, что уже поздно, – послышался мужской голос. – Но я не мог не позвонить. Я думаю о тебе без конца.
Себастьян весь обратился в слух.
– Леннокс? – спросила Блисс. – Это ты?
– А кто же еще? Как здорово, что ты пришла на мою выставку. Это для меня так много значит.
– Ничего особенного. И сейчас слишком поздно.
– Я не могу заснуть.
Блисс промолчала.
– То, что случилось, было ошибкой, – продолжал Леннокс. – Я не должен был так давить на тебя.
– Что было, то прошло, – сказала Блисс. – Забудь обо всем, Леннокс. Жизнь продолжается.
– А когда ты пришла на выставку, я подумал…
– Наверное, мне не следовало приходить. Но я хотела тебя поддержать.
Личико Бобби, казалось, окаменело. Этот ребенок слишком хорошо для своих лет умел угадывать мысли взрослых.
– Блисс, тебе не следует связываться с этим типом, с Плато.
Себастьян не пропустил ни одного слова.
– От него не жди ничего хорошего. Я тут кое-что разнюхал про него, и он…
– Спокойной ночи, Леннокс.
– Блисс! Не вешай трубку! Я хочу увидеть тебя!
– Нет.
– Ну пожалуйста. Я хочу договориться о том, чтобы снова поселиться в Пойнте. Некоторые из своих лучших вещей я написал именно там. И нам было так хорошо вдвоем.
– Мне кажется, ты преувеличиваешь.
– Держись подальше от Плато.
Блисс не отвечала. Себастьян затаил дыхание. Несколько секунд спустя раздался щелчок – она повесила трубку. Но прошло еще несколько секунд, прежде чем Руд последовал ее примеру.
Себастьян отключил свой аппарат.
– Ты на кого-то разозлился?
Он внимательно посмотрел на Бобби. Казалось, малыш был чем-то встревожен; глаза его широко распахнулись.
– Чего мне злиться? – криво улыбнулся Себастьян. Он был ошеломлен. И полон подозрений. Но злиться он все равно не станет. Лучше поручить Ноузу собрать еще кое-какие сведения. – Ты бы, Бобби, постарался еще поспать.
Прежде чем отправиться этой ночью к Блисс, Себастьян долго разглядывал фото, на котором в зеркале темнел силуэт человека, прятавшегося в спальне наверху. Это вполне мог быть Руд. Или Джим Мур. А может, мираж, игра света и тени…
– У тебя есть дети? – спросил Бобби, неохотно возвращаясь в кровать.
– Нет. – Себастьян наклонился и снова поправил одеяло, которым укрыли мальчика.
– А они у тебя будут?
Только ребенок мог задавать подобные вопросы.
– Возможно, – невольно улыбнулся Себастьян.
– Это очень большая кровать. – Бобби покосился на Себастьяна. – Если хочешь, можешь тоже лечь здесь.
– Неплохое предложение. – Себастьян тяжело вздохнул. Нечего и думать о том, чтобы внушать этому ребенку надежды, которым все равно не суждено сбыться.
Бобби тем временем уже вытащил из-под себя одну из подушек и положил на краешек дивана. Не говоря ни слова, он снова свернулся калачиком и зажмурил глаза.
Не спуская глаз с лестницы, ведущей наверх, в комнату Блисс, Себастьян растянулся на диване. Заложив руки за голову, он прислушивался к дыханию Бобби – казалось, малыш лишь притворяется спящим.
После той встречи с Блисс – когда она ходила на выставку – Себастьян ни разу не вспомнил про Леннокса Руда. А вот Леннокс Руд не забыл предупредить Блисс, чтобы держалась подальше от Плато.
И Джим Мур тоже оживился – позвонил как раз тогда, когда у Себастьяна появилась надежда, что он отделался от старикашки раз и навсегда.
