Сердце подпрыгнуло в груди, заныло.
Блисс попятилась, не отрывая взгляда от двери. Добравшись до лампы, щелкнула выключателем. И, включая свет, случайно опрокинула стеклянный колокольчик, принадлежавший раньше ее тетушке.
Она положила колокольчик на место, и он тихонько звякнул.
Ручка двери повернулась… Блисс должна была видеть стоявшего за дверью человека – ярко светила луна. Но она не заметила за стеклом ни тени, ни силуэта. Странно. Бессмыслица какая-то. Ведь там должен кто-то стоять. Блисс озиралась в поисках подходящего оружия. Но ей попалась на глаза лишь деревянная щетка для волос. Пришлось вооружиться щеткой.
Похоже, в дом забрались грабители. Самое лучшее сейчас – дождаться, когда непрошеный гость покинет дом, а потом вызвать полицию.
Старая стереосистема так и стояла на полке, в центре комнаты. Коллекция старинных серебряных пуговиц и пряжек тоже на месте, на бархатной подушечке, на специальном столике. Хрустальные колокольчики всех размеров по-прежнему стоят на высокой полке, а жадеитовые статуэтки, также доставшиеся по наследству от тетушки, теснились в шкафу, за стеклом.
Она окинула взглядом комнату, высматривая каждую вещицу, каждую мелочь, представляющую хоть какую-то ценность. И вдруг почувствовала дрожь в коленях. Блисс попыталась успокоиться, взять себя в руки, однако ее по-прежнему трясло точно в лихорадке. Звонить в полицию? Но что сказать? Ведь вор ничего, кажется, не украл… Да и не видела она его.
Она крадучись прошлась по комнате. Свет включать не стоит, глупо. Если здесь притаился грабитель, то он ее увидит – увидит, что она собралась звонить по телефону.
Блисс открыла створку двери, ближайшую к кровати, и в комнату ворвался поток свежего воздуха. Если бы она не была так напугана, ощутила бы в полной мере его приятную бодрящую чистоту.
– Кто здесь? – выкрикнула она, понимая всю нелепость своего положения.
Висевшая высоко в небе белая луна залила, затопила своим светом всю террасу. Вдоль низких перил, ограждавших террасу, стояли большие деревянные ящики для цветов. Блисс почувствовала сладковатый запах роз и ванильный аромат белого и голубого ясменника.
Глупости все это! Нет здесь ни души. Нет и не было. Двери захлопнулись от сквозняка.
Нет, не захлопнулись. Они закрылись тихо-тихо. И осторожно повернулась ручка.
Блисс, поежившись, подошла к лесенке, которая спускалась в садик, расположенный под окнами кухни.
– Здесь есть кто-нибудь?
Ни звука, ни движения, лишь шелест ветерка в ветвях плакучей ивы.
Откуда-то с озера донесся стрекот моторной лодки. Закричала ночная птица. И снова тишина.
Надо взять себя в руки. Надо собраться с силами и вернуться к обычной жизни. Ничего нет ненормального в том образе жизни, который она выбрала для себя. Смятение и все сомнения, охватившие ее, – это из-за Себастьяна Плато и его внезапного, невероятного вторжения в ее размеренную жизнь.
За спиной Блисс что-то щелкнуло.
Она резко обернулась:
– Кто здесь?
Было совершенно очевидно, что рядом кто-то стоит. Она явственно ощущала присутствие чужака.
Лестница. Если она сбежит по ступенькам, то успеет домчаться до ближайшего домика.
Но самый ближний домик сейчас пустовал. К тому же там не было телефона. Кстати, телефона не было и в других коттеджах.
В ее комнате погас свет.
Блисс громко вскрикнула.
Послышался хрустальный звон. Колокольчики тетушки Бланш? Кто-то звонит в колокольчики?
– Прогони его прочь, Блисс! – послышался высокий женский голос. – Он все испортит, если ты не прогонишь его.
Блисс вздрогнула. По спине ее пробежал холодок. Но она тут же взяла себя в руки. Дешевый трюк. Дурацкая шутка. С нее достаточно. Блисс поджала губы и решительно направилась в комнату.
Не успела она взяться за ручку, как дверь открылась.
Прямо перед ней что-то белое тускло мерцало в лунном свете. Лицо… Лицо человека. Оно казалось абсолютно гладким, ровным. Кто это?
Блисс пронзительно закричала.
Лицо сразу же исчезло.
Блисс бросилась к лестнице. Ее босые ступни застучали по дереву, потом зашлепали по каменным плиткам дорожки у кухни. Даже если кухонную дверь не заперли на ночь, о возвращении домой не могло быть и речи.
