Блисс тяжко вздохнула.
– Родители не знали, что она капитан группы поддержки и не пропускает ни одной игры. Кто-то помог Кристал, купил ей униформу. Но она хранила ее в школе, а родителям говорила, что подолгу задерживается в школьной редакции, занимается стенгазетой. Сама же отправлялась на репетицию группы или на игру.
– Как тяжело жить согласно родительским правилам и оправдывать их ожидания, – проговорила Блисс, проговорила так, словно размышляла вслух.
Себастьян вел машину по тихим улочкам. Он ехал в сторону Хоул-Пойнта, но ехал довольно медленно.
– По-моему, ты не совсем права, – сказал он. – Если люди не становятся родителями случайно, по неосторожности, или из-за каких-то других ничтожных причин, то их дети уверены по крайней мере в одном.
Блисс повернулась к Себастьяну:
– В чем же?
– В том, что они желанны. Что их любят только потому, что они есть на свете, только за то, что они порождены любовью их родителей.
Блисс промолчала. Себастьян внимательно посмотрел на нее.
– Что такое? О чем ты думаешь?
Она откинулась на спинку сиденья. Затем повернулась к нему:
– Мы хорошо знаем друг друга, верно?
Он грустно улыбнулся:
– Ты вполне можешь так сказать. И мы помним нашу юность. Помним взрослых, окружавших нас. Помним, какие надежды они возлагали на нас, чего ждали. Какую ношу пытались взвалить на наши плечи.
– Я не оправдала ожиданий моих родителей, – проговорила Блисс.
Он рассмеялся:
– О чем ты говоришь?! Ты удивительная женщина. Получила прекрасное образование, реализовала себя как личность. Ты просто замечательная…
Теперь Блисс рассмеялась:
– Спасибо за столь высокую оценку моих достоинств. Удивительная штука жизнь! Не расстанься мы с тобой, и я, вероятнее всего, никогда не стала бы профессором. Не видать бы мне карьеры ученого, да и скорее всего я бы не горевала по этому поводу. Кто знает, чем бы я стала заниматься. Знаю только одно: моих родителей это не порадовало бы. Хотя они и сейчас не слишком мной довольны. Я никогда не была такой, какой они меня хотели видеть. Извини, что я плачусь, самой неприятно.
– У тебя есть на это право.
– Нет. Моя жизнь вполне удалась. А твои родители вообще должны преклоняться перед тобой. Ведь твой отец всегда хотел иметь сына, который смог бы добиться всего, чего, как он полагал, не смог достичь он сам. И ты воплотил в жизнь его мечты.
– Он умер. Вернее, они оба умерли.
– О, мне…
– Не нужно говорить, что тебе очень жаль. Я сам ничего не испытываю… И оттого лишний раз чувствую, насколько я, вероятно, плохой человек. Наверное, он расплачивался за то, что никогда не гордился мной – подростком.
Они подъехали к дорожке, ведущей к Хоул-Пойнту. Подъехали раньше, чем хотелось бы Себастьяну.
– Вроде бы приехали, – сказал он.
– Спасибо. Я выскочу здесь.
– Погоди, Блисс.
В окнах кухни главного коттеджа горел свет, а чуть поодаль, над дверью ближайшего к нему домика, светил фонарь. Себастьян вздохнул.
Блисс откашлялась:
– Чего ты хочешь? Чего ты хочешь от меня?
Естественно, как же ей не спрашивать, не удивляться?
– Дай мне шанс. Я хочу попытаться начать с тобой еще раз, хочу попробовать… – Он заглушил мотор и повернулся к Блисс.
– Разве ты не женился на Кристал?
– Ты в самом деле ничего обо мне не знаешь?
Она легонько коснулась пальцами его щеки, и Себастьян чуть не вздрогнул. Этот жест поразил его.
– Конечно же, я старалась быть в курсе твоих дел. Читала газеты, все статьи о тебе, которые мне попадались. Мне известно все про «Раптор» и ее основателя. Все эти годы я не забывала о тебе. Ты веришь мне?
Он взял ее за руку. Коснулся губами ее ладони.
– Но никогда и нигде, ни разу не упоминалось о твоей частной жизни. И ты никогда не давал на эту тему интервью.
Он закрыл глаза и снова поцеловал ее ладонь.
Свободной рукой Блисс коснулась его опущенных век.
– Разве ты не женился на Кристал?
– Женился, – пробормотал он, – но мы развелись.
– А ребенок?
– Давай лучше не будем об этом говорить.
– Так это дитя и есть тот случай, несчастный случай, о котором ты недавно говорил, так?
– Не есть, а был. – В темноте он ничего не видел, но почувствовал, что Блисс поняла. Потом она взяла его лицо в ладони и привлекла к себе, уткнулась лбом в его лоб.
