– Пытаетесь острить? – нахмурился Себастьян. – А ты, Блисс, с этой минуты не отойдешь от меня ни на шаг – пока мы не выясним все до конца. Понятно?
– А как именно вы пострадали, мисс? – поинтересовался Баллард.
Она невольно ощупала шею. На сей раз нити из ее шарфа были намотаны поверх воротника сорочки.
– Он сдавил мне горло. Но следов не осталось.
– Верно. Именно так вы и сказали.
– Сегодня она чуть не утонула в бассейне.
– Вот как? – Баллард оживился. – Но вы не говорили…
– Это произошло случайно, – пробормотала Блисс. – Мои волосы зацепились за дренажную трубу.
– Понимаю…
– Нет, не понимаете! – перебил Себастьян. – Она могла бы и сама освободиться!
– Но она не смогла?
– Нырни я на несколько секунд позже – вряд ли мы сейчас беседовали бы с ней.
– Ясно… Стало быть, вы считаете, что кто-то пытался утопить мисс Уинтерс?
– Ничего подобного, – возразила Блисс. – Это просто… идиотское совпадение. Ты слишком скор на выводы, Себастьян.
– В Бельвью-сквер ты говорила иначе.
– Зато теперь я говорю именно так. Офицер, на выставке кто-то намотал мне на шею нитки из моего шарфа. Это уже во второй раз, и я понятия не имею, кто пытается меня запугать. Я, конечно, не боюсь этого человека, просто считаю своим долгом сообщить вам о случившемся.
– Вот хорошо, что сообщили, – просиял Баллард. – Очень хорошо. А уж мы будем начеку – на тот случай, если вам понадобится наша помощь. Вам стоит лишь дать нам знать, мисс Уинтерс!
– Непременно, – сказала она. – Непременно дам знать.
– Да уж, непременно дадим знать, – проворчал Себастьян, как только за полицейским закрылась дверь. – Только боюсь, ты никому ничего не скажешь, а потом будет слишком поздно!
– Не смей так говорить! Мне становится страшно от твоих слов.
– Милая!.. – Себастьян порывисто обнял ее. – Да, я знаю. Как ни крути, а день выдался чертовски неудачный.
– Блисс, там звонит дама из комитета искусств! – крикнула из кухни Либерти. – Кажется, что-то по поводу грантов.
– О-ох! – Тяжело вздохнув, Блисс высвободилась из объятий Себастьяна. – Посиди пока здесь, на диване. Разговор о грантах не стоит откладывать.
Она побежала на кухню.
– Привет! Блисс Уинтерс слушает.
– Прошло так много времени, – раздался в трубке женский голос. – И мы должны наконец объясниться.
– Кто это? – Блисс в растерянности уставилась в темное окно.
– Мы не могли бы встретиться? Вдвоем, без посторонних… – Голос был явно незнакомый. – Но если об этой встрече кто-то узнает, то я не приду. Это слишком опасно, так что не говорите никому.
– Хорошо, – сказала Блисс. – Я согласна встретиться.
– Я пошла на это ради Себастьяна, – проговорила незнакомка. – Я многим ему обязана. Ты ведь не скажешь ему? Если скажешь, я не смогу поверить, что искупила свою вину.
– Я ничего ему не скажу. – Блисс опустила голову. Теперь она знала, с кем говорит.
Сомнений быть не могло: ей звонила Кристал.
– Литл-Пойнт,[3] – предложила Полли.
– Вообще-то ничего, – отвечала Фаб, сосредоточенно нахмурившись. – Но это все равно может провалиться.
Блисс с Виком дружно прыснули.
– Ей даже невдомек, что получилась чепуха, – с досадой поморщилась Полли.
– М-м. – Фаб подумала и наконец улыбнулась. – Действительно, немного смешно. Но ведь мы не можем оставить прежнее название Хоул-Пойнт, то есть Большой Провал, если Себастьян собрался залить его бетоном.
Блисс было не до споров. Ей едва удалось уговорить Себастьяна съездить в офис, чтобы разрешить какие-то проблемы с европейскими партнерами, однако на встречу с Кристал все равно времени оставалось в обрез – а ведь нужно было успеть вернуться до возвращения Себастьяна.
– Ноу-Пойнт,[4] – с торжествующим видом выдал Вик. – Сегодня это Хоул-Пойнт. А завтра, когда Себастьян закроет его бетоном, он станет Ноу-Пойнтом!
– Себастьян сам не будет закрывать его бетоном, – ни с того ни с сего вставила Либерти.
– Дерьмо! – выругался Вик и злобно уставился на подругу. – Какого черта ты цепляешься к каждому слову?!
Двойняшки сделали вид, что их это не касается, и принялись дружно убирать посуду в шкаф.
Либерти вспыхнула от обиды.
– Вик! – Блисс заглянула в искаженное гневом лицо. – Либерти вовсе не хотела тебя обидеть. Ты слишком мнителен. И не желаешь к ней прислушаться. – Она почувствовала, как у нее вспотели ладони. Сегодня ей удалось предотвратить бурную сцену, но легче от этого не стало.
