— А то что? Легавых позовешь? Напугал! Не суются они сюда… а может, ты сам из этих? Мундир напялил и думаешь, все можно?..
Договорить он не успел. Кулак в перчатке врезался ему в нос, и под пальцами противно хрустнуло.
Хорошо все-таки, что рука в перчатке, бить голой рукой по этой роже не хотелось.
Главарь, хлюпая, отступил в арьергард, прогнусил «Бей его, пацаны!», и они таки попытались это сделать.
Будь они безоружны, он разметал бы их легко и непринужденно. С боевым офицером драться — это вам не шпаков месить. Одного ногой в пах (заплачут твои девки, сапоги у нас подкованные), другого одновременно локтем в челюсть. А левый вытянул заточку, и это уже не есть хорошо. Потому что применять против этого ритуальный кинжал, на котором приносил присягу, не подобает, а стрелять — еще хуже. Он уклонился он удара, кося глазом на остальных — у них тоже могли быть при себе ножи или заточки. Притащить сюда обломки арматуры, какими обычно сводят счеты у себя в квартале, они не рискнули — полицейские заметят. Тот, кому врезали по самому дорогому, еще крутился на месте, сложившись пополам. Но другой уже снова ринулся вперед — и, эх, не задача, нож у него все же был. Летчик рубанул ребром ладони по шее парня с заточкой и готов был уже нарушить чистоту ритуального кинжала, но не успел. Осел на колени от удара обломком кирпича.
Студент, про которого, по правде, летчик совсем забыл, подобрал у стены это оружие и вступил в битву. Молодец, парень, не удрал. Хотя толку от тебя будет…
Но толк, как ни странно, был. То ли гопники приняли к сведению, что четверо (или уже трое?) против двоих — это уже не то что против одного, то ли сообразили, что офицер, настоящий он или нет, шмальнуть может, но с воплем «Хиляем!» они рванули прочь. Хотя «рванули» — это громко сказано, потащились, ибо не забыли прихватить пострадавших. Не совсем погибшие души, стало быть. Призовут — и не самые худшие будут солдаты. Хотя и не самые лучшие.
Студент отряхнул по возможности с тужурки грязь и кирпичную крошку. Потом сказал:
— Благодарю за помощь, господи… э-э…
— Штурм-коммандер имперских ВВС, граф Имму Цурумия, к вашим услугам.
Обычно штатских, особенно провинциалов, титул и воинское звание пришибало. Но этот и глазом не моргнул, а представился в ответ.
— Керем Тоху, Столичный университет, философский факультет, второй курс.
Пресловутая пандейская гордость? Тогда уж следовало заодно и заявить: «Не стоило затрудняться, я бы и сам справился». Но этот не стал отрицать очевидного. Умный мальчик. Не зря такой факультет выбрал. Хотя…
— И что же привело студента-философа в квартал с подобной славой, да еще в поздний час?
Вот тут студент Тоху несколько смутился. Но не слишком.
— Я на экскурсию ездил. В замок Двуглавой Лошади. Сегодня выходной, вот и решил посмотреть. А автобус на обратном пути только до Прудовой довез, а потом водитель сказал, что тут у него конечная…
— Совсем распустились на гражданке, — пробормотал штурм-коммандер.
А так, похоже, студент говорил правду.
В замке располагался государственный музей наук и искусств, естественно, для провинциалов он входил в обязательную программу столичных достопримечательностей. И не только для провинциалов — родители, как правило, вели туда своих чад, дабы приобщить их к великому и славному прошлому. Место было и впрямь примечательное. Именно там, если верить древнейшим историческим хроникам, во время Великого кочевья оракул Двуглавой Лошади указал Кэдвешу Основателю, главе союза племен, пришедших с южных равнин, где следует основать поселение. Так велели поземные боги. Кочевники тогда были язычниками и богов послушались. И даже принесли подземным богам подобающие жертвы, утопив в ближайшем болоте всех имевшихся в наличии пленников, а также золотые гривны, кольца и браслеты (в «Деяниях Кэдвеша» утверждалось, что таковых набралась целая дубовая ладья). Поселение бывших кочевников впоследствии стало Столицей, а там, где Двуглавая Лошадь явилась Кэдвешу, был выстроен замок, многократно сменявший владельцев, принадлежавших к знатнейшим фамилиям, и когда последние из них, герцоги Леани, нашли конец свой на плахе как мятежники против правящей династии, перешел в собственность государства. Достопримечательность, никак не поспоришь. Правда, в последние годы экскурсантов явно поубавилось, равно как и желающих организовывать экспедиции по подъему со дна болота легендарного золота предков.
