Я взяла черное платье.
«Нет, не подойдет, какое-то оно мрачное, – подумала я и отбросила его на кровать. Взяла легкий сарафан. – И это не то, не для ресторана, да и холодно уже для сарафана, – раскритиковала я наряд и тоже бросила его на кровать, но из-за чудовищной спешки не рассчитала силу броска, и сарафан пролетел мимо кровати и упал на пол. Я кинулась его поднимать, но на полпути остановилась и вернулась к шкафу. – Потом подберу! О, вот хорошее платье! – обрадовалась я и взяла фиолетовое платье, но заметила, что оно мятое. – Ладно, тогда у мамы что-нибудь поищу!» – решила я и захотела повесить платье на место, но из-за волнения скользнула крючком вешалки мимо, и платье упало на пол.
Из-за нехватки времени я снова не стала наводить порядок, и, оставив наряд валяться, рванула в родительскую комнату к маминому шкафу. У мамы было красивое темно-синее платье, как раз для юбилея. Я быстро переоделась, набросила на шею бижутерию, щелкнула в ушах застежки сережек, помчалась в прихожую, юркнула в туфли и, пулей выскочив из квартиры, сломя голову помчалась вниз.
– Ты уже все?! – поразился Мишаня.
– Я долго, да?
– Долго?! Да тебя не было всего шесть минут! Никогда не видел, чтобы женщина так быстро собиралась!
Я посмотрела на часы. Действительно, вся процедура взлета на пятый этаж, переодевания и вылета на первый заняла ровно шесть минут!
Мишаня нажал на газ, и мы поехали на юбилей.
Я собралась как метеор! А все потому, что мне очень нравится петь! Стала бы я так мчаться на железную дорогу? Навряд ли…
«О какой «железке» ты думаешь?! Сейчас надо думать о другом! Я еду петь и мне нельзя подвести Оксану! А чтобы хорошо спеть, нужно хорошо распеться!»
– А можно мне немного распеться? – спросила я у диджея.
– Распевайся, – пожал он плечами, и я стала петь ноты, чтобы размять голосовые связки.
Видимо, для Мишани все это было настолько привычно, что он даже бровью не повел. Представляю, как мы выглядели со стороны: по дороге едет «Газель», а в ней сидит девушка в вечернем платье и во весь голос поет!
И мне так это нравилось!.. Вся эта спешка, суматоха со сбором оборудования, выбор платья, распевка, это настолько меня притягивало, что я чувствовала себя как рыба в воде! Мне очень нравился этот необычный ритм жизни, нравилось находиться в процессе создания праздника! Я чувствовала, что все это – мое, это то, что делает меня счастливой!
Но когда мы припарковались возле шикарного ресторана, облагороженная территория вокруг которого выглядела как в голливудских фильмах, мои эмоции слегка поутихли.
– Мы будем петь здесь?
– Да, – кивнул Мишаня, заглушая мотор.
Мне стало не по себе. Это был один из самых шикарных ресторанов нашего города. Когда я проходила мимо этого заведения, мне было даже страшно на него смотреть, а теперь выясняется, что я буду здесь петь!
В ресторан уже входили гости: мужчины в костюмах и женщины в изысканных нарядах.
У меня затряслись коленки. Но отступать было некуда.
Мы тоже направились в ресторан. Внутри был огромный зал, заставленный красиво сервированными столами, за которыми стояли роскошные стулья; на их спинки были надеты кремовые чехлы с огромными розовыми бантами. В зале еще почти не было гостей, но судя по количеству столиков, приглашенных ожидалось человек двести.
– Мы будем располагаться на этой площадке, – сказал Мишаня.
Отойдя от первого шока, я увидела в углу возле бара что-то вроде беседки, в которой, очевидно, всегда размещаются музыканты.
Мишаня начал устанавливать синтезатор, какие-то два парня принесли из машины колонки.
– Сейчас приедет ведущий. Нас будет четверо. Ты, я, Юрка и еще Оксана подъедет. Юрка будет вести программу, ты – петь, ну а я стану управлять музыкой.
У меня были ледяные руки, меня трясло, как во время болезни. Я все больше и больше осознавала масштаб того, что меня ожидает.
Приехала Оксана вместе с невысоким улыбчивым брюнетом лет тридцати, одетым в красный пиджак.
– Познакомьтесь. Ира, это Юра, Юра, это Ира.
Юра просто искрился эмоциями, а ямочки на его щеках еще больше создавали праздничное настроение.
– Ира, иди сюда, посмотри, вот это список песен, – сказала Оксана.
