– Езжайте, – говорят, – в Запорожье, там всё есть. Как в Греции… А впрочем, тут недалеко живёт Нил Михалыч. Он может помочь, но у него больная жена, и он всё время занят…
– Прекрасно, – воскликнула Светлана, почувствовав, что наконец-то и она может проявить свои способности.
Долго Нил Михалыч занимался с моим двигателем. Запускал его и глушил. Потом опять запускал и опять глушил. Что-то отвинчивал, втыкал внутрь длинную отвёртку, потом вытер руки от масла и сказал:
– Плохи твои дела, парень. До Крыма не дотянешь. Нет, не дотянешь!
– А что же делать, Нил Михалыч, – взмолились мы, – мы на всё согласны.
– Полетели подшипники коленвала. Ты знаешь, что такое коленвал?
– Знаю, – говорю я, – но мне от этого не легче, где такие подшипники можно достать?
– Можно это сделать, но это долго…
– Сколько? – спрашиваю я, а сам уже чувствую, что дело плохо.
– Можисть неделю, а можисть – две. А как иначе? Суббота и воскресенье само собой… Потом надо заказать ребятам, которые там работают, они могут это вынести враз, но Колька сичас в отпуске, а Володька болеет…
Покупать ворованное, конечно, нехорошо. А что делать, чтобы было хорошо? К тому же Володька сказал, что у него больничный до конца недели. Лечить Володьку моя подруга не решилась. Просто сникла и изредка повторяла: «Я же тебе говорила… я же тебе… я же… я… я… я…» Когда два человека во всём придерживаются разных взглядов, один из них обязательно будет недовольным. Попробуй в таких условиях собрать большинство демократического централизма! Решил возвращаться. Дорога домой намного короче и родней. К тому же и у нас есть пляж.
Но пошли дожди, а потом возникло ещё что-то, кажется, начало учебного года… И вот так всегда. Стоит задумать что-либо, как обязательно появятся объективные трудности. А они, в свою очередь, влекут за собой конфликт, а за ним ссора. На этот раз, навсегда… Осталась лишь в памяти фраза судьи:
– Ну, а вы, молодая и красивая. Чем же вам не угодил ваш? Всего-то три месяца, медовый квартал…
– Ему… ему… ему не нравится Советская власть.
– ?!? – Немая сцена. До перестройки и развала СССР оставалось всего ничего, около тридцати лет. Улавливаете?
