Его волосы усиливали эффект, но хуже всего были глаза и лицо. Даже когда он был спокоен, как сейчас, от его взгляда захватывало дух. Это были глаза аристократа из Зачарованного мира, который ожидал, что ему будут повиноваться, и исполнять его приказы без малейшего колебания. Вместо того чтобы выглядеть как уроженец Сломанного, Деклан, в конечном итоге, выглядел как голубокровный, который нарядился в потусторонние одежды на Хэллоуин.
И она должна была объяснить ему сложные правила жизни в Грани. Как она вообще найдет нужные слова?
— В Сломанном мире, когда мужчина нападает на женщину, вызывают полицию, — начала она. — Они изучают улики, и если их достаточно, то мужчину берут под стражу, обвиняют в преступлении, судят, а если признают виновным, то сажают в тюрьму. Что происходит в Зачарованном мире?
— В Адрианглии происходит нечто подобное, — ответил Деклан. — Шерифы изучают улики и берут виновного под стражу. Если они не сумеют его задержать, то вызывают охотников за головами, а если те не сумеют, то вызывают Маршала. Кого-то вроде меня.
Она определенно предпочла бы охотников за головами. Это звучало зловеще, но не так плохо, как он.
— Это твоя работа — задерживать преступников?
— Только некоторых. Ты должна сделать что-то значительное, чтобы привлечь мое внимание. Пожалуйста, продолжай.
— А ты знаешь, что происходит в Грани?
— Надеюсь, ты меня просветишь.
— Ничего. — Она посмотрела на его лицо, чтобы понять, как он отреагировал. — В Грани нет ни полиции, ни маршалов, ни шерифов, ни вообще какой-либо службы охраны. Нет никакой беспристрастной третьей стороны. Вместо этого вся община Восточного Лапорта замирает, чтобы посмотреть, что будет дальше. Потому что нас немного, все знают друг друга, и все, что мы делаем, имеет последствия.
Она глубоко вздохнула.
— Если на женщину нападают, то это касается только ее семьи и семьи нападавшего. Они могут прийти к какому-то соглашению о возмещении ущерба или наказании. Или же они могут провести следующие несколько десятилетий, лежа в засаде со своими пушками, пытаясь забрызгать мозгами друг друга и всю местную зелень. Никому не нравится вражда. Междоусобицы вызывают хаос: многие семьи связаны родственными узами, и когда вспыхивает вражда, весь Восточный Лапорт может сгореть в огне. Пострадают невинные люди, пострадает и торговля. Многие из нас зарабатывают неплохие деньги, торгуя с караванами из Зачарованного мира, а затем продавая то, что мы выменяли в Сломанном. Если караванщики узнают, что между ними идет вражда, они уедут из города и навестят кого-нибудь другого.
Он кивнул.
— Мы стараемся не враждовать. Мы стараемся быть разумными. Это означает, что наказание должно соответствовать преступлению. Допустим, какой-то человек пытался меня похитить. Я имею полное право убить его, и я уже делала это раньше.
Деклан испытующе посмотрел на нее.
— Ты убила человека?
— Дважды. Но только в целях самозащиты. Мой отец и дед тоже совершили несколько убийств, чтобы защитить меня. Никто не может злиться из-за этого. Конечно, родственники тех, кого мы убили, ненавидят нас и постараются разрушить мою жизнь, если им представится такая возможность, но общественное мнение на моей стороне. На меня напали, и любой на моем месте стал бы защищаться. Это ведь разумно, правда?
— Полагаю, что да, ни с чем не поспоришь.
— А теперь возьмем Брэда. Я была всего лишь ребенком. Я думала, что люблю его. Я пришла к нему в самое трудное время своей жизни, надеясь, что он станет моим убежищем. Моим камнем в бурю. А он пытался вырубить меня дубинкой и продать отцу Роба. Я его ненавижу. Я ненавижу его так сильно, что когда он рядом, мои руки сжимаются в кулаки, чего я не осознаю. Когда ты сегодня избил его до крови, это было великолепно.
Жесткая линия его рта слегка расслабилась.
— Великолепно? — спросил он.
Она кивнула.
— Я всю оставшуюся жизнь буду лелеять память о том, как он катался в собственной блевотине. Но это стоило мне работы.
— Я уже слышал, — сказал он. — В мои намерения не входило лишать тебя работы.
Роза махнула рукой.
— Не надо быть таким скромным. Ты блестяще все спланировал: уволил меня, лишил меня моего единственного источника дохода и при этом позиционировал себя как моего героя и спасителя.
