Роза почувствовала укол паники и подавила его. Перво-наперво, как только закончится ее смена, она отвезет тушу мертвой гончей к бабушке. Они начнут с этого.
Следующим будет Деклан. Она даже не представляла, какое испытание ему придумать. Что он не сможет сделать? Что же делали сказочные девушки в такой ситуации? Она напряглась, пытаясь вспомнить. Большинство историй касалось вытаскивания риса из пшеницы и плетения золотой ткани из соломы. Она не была уверена, сможет ли он соткать золото из соломы, но не удивилась бы, если бы ему это каким-то чудным образом удалось. Нет, это должно быть что-то другое. Что-то, что она точно знала, сработает. Какой-то вызов с подвохом к нему.
В ее памяти всплыло лицо Деклана. Что за высокомерная задница! Она взглянула на свою униформу. Ну, и что с того, что это уродливый мешок неестественного цвета?
Он сказал, что она очень красива.
Один мужчина раньше говорил ей, что она красивая, замечательная, добрая и умная. Он даже сказал ей, что любит ее, и предложил ей безопасное убежище для мальчиков. И она верила ему до тех пор, пока не узнала, что он собирается продать ее.
Деклан был ее врагом. Очень странным врагом, который спасал маленьких детей от монстров, срывал крыши с домов своими вспышками и заботился о ее безопасности. Она должна была постоянно напоминать себе, что он враг, потому что его присутствие производило на нее ошеломляющее впечатление. Должно быть, это были его размеры. Или, может быть, его меч. Или невероятная сила его вспышки. А может быть, все вышеперечисленное…
Или тот факт, что он был невероятно красив, и ей приходилось держать себя в руках, чтобы перестать думать о нем. Насколько она знала, он не мог читать ее мысли, но избавиться от него было бы намного труднее, если бы он знал, что происходило в ее голове этим утром, пока он размахивал мечом. Она должна была вести себя по-взрослому: да, он был сексуален, но она была уязвима. Сегодня утром она совсем забыла об этом, и больше так продолжаться не может.
Его вспышка была какой-то другой. Большинство людей пытались вспыхнуть, держа свою руку как оружие, выталкивая из нее магию. Бессознательно они придавали вспышке форму, похожую на их руку — длинную ленту — и им никогда не приходило в голову, что она может принять какую-то другую форму. Но ему удалось создать идеальную полусферу. Роза до сих пор, по возможности, каждый день тренировалась со своей вспышкой. Это стало ее второй натурой, и она поймала себя на том, что делает это, не задумываясь, как некоторые люди постукивают ногой или ерзают. Но она никогда раньше не пробовала полусферу.
Она поняла, как это сделал Деклан за мгновение до того, как он выпустил ее: он держал магию внутри себя, наращивая ее все больше и больше, а затем полностью опустил свою защиту на переднюю часть тела и позволил ей разорваться. Вспышка просто вырвалась из него, сметая все на своем пути. Это было очень красиво.
Роза проделала так дважды по пути к границе. Ее вспышка была гораздо меньше по размерам, всего лишь шепотом по сравнению с его ревом, потому что ей нужны были силы для работы и возращения домой. Но она знала, что может так сделать, и когда она вложит в нее достаточно силы, ее вспышка будет разрушительной.
О, она не могла дождаться, чтобы показать ему это. Что бы сбить с голубой крови немного заносчивости и спеси. Ей просто нужна была хорошая возможность.
Он не смог найти ночлега в Грани. Это было так смешно. Когда же он научился печь блины? Может быть, это было частью занятий голубой крови: в восемь часов — фехтование, в девять — стрельба из лука, в десять — приготовление блинов…
Латойя что-то сказала из-за своего столика.
— А?
— Я спрашиваю, как его зовут?
Роза нахмурилась.
— Кого?
— Того парня, о котором ты мечтаешь.
— Я не мечтаю!
Латойя взглянула на Терезу. Пожилая женщина кивнула.
— Мечтает. Определенно.
Роза закатила глаза и отвернулась к окну. Она вовсе ни о ком не мечтала. Она планировала стратегию. У Деклана наверняка есть слабое место. Где-то. У каждого было свое слабое место.
Он был высокомерен. Это было уже кое-что. И он не знал Грань. Она должна была придумать ему такое испытание, которое включало бы в себя знание местности, что-то, что казалось обманчиво легким, настолько легким, чтобы он не очень бы старался, пока не станет слишком поздно…
