Уже на выезде из лагеря на дорогу перед нами выскочил одинокий дозорный с копьем наперевес:
— Стой! Кто такие? Куда путь…
Бам! Копейщику прилетело тяжеленным чеканом по каске, отчего он сразу осел и рухнул навзничь в кусты. Горбун уважительно покачал головой, и секира на его плече одобрительно звякнула кольцами.
— К-к-кабы утром выступили, они бы нас ждали, а тут к-к-коней не пригнали, бухие в «Голубятне» зависли, рыбачил кто-то… — разъяснял нам потом на привале Левша. — Могут нагнать еще, но это вряд ли!
Как мы весь день ползали по болотам и тайным гатям, рассказывать не буду — Пес вел нас такими путями, что и знающий человек без подсказки не найдет, а уж люди случайные и вовсе не подумают в такие дебри соваться.
Под вечер вышли мы к унылому хутору на самом краю топей. Изб вроде раз, два и обчелся, а посреди нагло торчал трехэтажный каменный дом с новенькой черепичной крышей.
— Здесь заночуем, — сказал Пес, и Капитан был не против. Согласно подсчетам имперского атласа, дня три мы уже точно отыграли, все планы наконец снова сошлись.
— Тут вам не постоялый двор! — звонко рассмеялась бандерша, выслушав до конца скромные пожелания Капитана относительно еды и ночлега. — Это бордель, господа, у нас услуги строго по прейскуранту!
— Чем могу служить, благородный рыцарь?! — тут же весело поприветствовала она следопыта, показавшегося в дверях.
— Я не рыцарь, — сухо отозвался Пес, — и ты это прекрасно знаешь, Рей! Платить буду только за тихую комнату, еду и кувшин чистой воды — все, как обычно.
— Юную деву не предлагать? Ночи уже холодны…
— Благодарю, у меня есть теплый дорожный плащ.
— Все, как обычно! — подмигнула ему заводная Рей, перевела взгляд на удивленного Капитана и с улыбкой пояснила:
— Ему можно, а вам пока только по прейскуранту!
Нас проводили в просторную гостиную и накормили. Пес к ужину так и не спустился, ел один у себя в комнате.
— И к-к-кого они в такой глуши обслуживают, к-как думаешь? — волновался Левша.
— Охотников может или лесорубов? — я чего-то совсем устал за день, думать не хотелось, налегал на мясо и овощи.
— Разбойников, блин б-б-буду! Откуда столько охотников?! Ну, может колдуны какие еще, и лесорубы…
Под конец ужина бандерша привела девушек, все строго по прейскуранту.
Знаете, бывают люди ущербные, какие стараются поскорее лапу наложить на все самое лучшее, украшают себя по-всякому, любой возможностью не брезгуют? Так вот, наш Горбун оказался не из таких. Выбрал он без малейших колебаний двух самых невзрачных девок, можно сказать, даже уродливых. Видели бы вы, как они расцвели, с каким видом уходили с ним из гостиной!
Капитан тоже мигом пристроился, переглянулись они с этой Рей как-то там по-особому и без слов сразу сговорились. Я так не умел никогда и, думаю, уже не научусь.
Одна из красоток не стала ждать у моря погоды, сама прибрала застенчивого Баламута Блаженного и потащила в комнаты, а я молча взял крынку молока, краюху хлеба, полкруга колбасы и пошел ночевать на конюшню, чем неприятно удивил оставшихся барышень и Левшу.
Не то чтобы мне совсем не хотелось, скорее даже наоборот, но бывают, знаете, такие моменты, когда прямо нутром чую, что надо мне за лошадьми да снаряжением в оба глаза следить, места себе не нахожу, повсюду мерещатся воры да злоумышленники всякие. Вот и тут щелкнуло в голове, может разговор дурной повлиял или мне просто ночевать в незнакомых местах не нравится, короче, устроился я по-царски в душистом сене, смотрел сверху на лошадок наших да бордельских внимательно, колбасу жевал, хрустел чесноком-зеленью, потому что цингу не люблю и всячески избегаю…
— Привет! — сказала рыжеволосая миловидная девушка. — Не возражаешь, если рядом присяду?
Да что там милая, прямо скажу — редкостной красоты барышня! Откуда только такая взялась — не пойму, в гостиной ее точно не было!
— Нет настроения, красавица, приходи завтра утром, — попытался отмазаться я. — Иди, давай, ступай-ступай…
— Ты чего это раскомандовался, рыжий? — удивилась девушка. — Масти попутал?! Не пойду я никуда, здесь ночую.
— От рыжей слышу! Так ты тут не работаешь, значит? А чего тогда на конюшне ночью делаешь?
