– Я расследую дело о пожаре с двумя трупами. Не исключено, что убийство. И некоторые следы косвенно касаются вас.
– Надо же!-искренне удивился Игорь Матвеевич Смагин, и в данном случае Комов знал, что это действительно искренняя искренность.-Что же, хорошо, что всего лишь косвенно касаются.
– Скажите, у вас не было врагов в Институте генетики, где сейчас находится одна известная вам контора?
Смагин страшно удивился.
– У меня? Среди этой публики? Да я там никого не знал. В глаза не видел.
– Кроме Прыгунова, конечно.
– Кроме него, конечно.
– А не опасаетесь, что кто-то из сотрудников института мог затаить на вас злобу?
– Не смешите меня. Откровенно говоря, они даже не знали о моем существовании. Если хотите, я туда практически не заглядывал. Я занимаюсь крупным бизнесом. По-хорошему крупным.
Они вошли в лифт.
– Вы случайно не слышали о некоем Петросорокине, Иване Алексеевиче?
– Нет.
– Он тоже работал в Институте генетики.
– Все равно не знаю. Мало ли там людей прозябало!
– А об институтских лабораториях что-нибудь слышали?
– Я от науки всегда был далек. Даже по арифметике у меня в школе был трояк.
– Между прочим, не расскажете, каким образом вы акционировали институт?
Они вышли из лифта, и Смагин остановился.
– Придется задержаться, уж очень глобальные у вас вопросы. Ну, слушайте. Сначала образовалась фирма по производству трансгенных овощей "Демиург". В виде акционерного общества. Акционерами стали банк "Монолит" и созданное на базе института производственное объединение "Интертраст". Банк выделил кредит. Для завершения подготовки и запуска производства денег у "Демиурга" не хватило, поэтому часть акций выставили на аукцион. Их приобрела фирма "Колумб", она же предложила вернуть кредит банку в обмен под передачу под ее управление контрольного пакета. Фирма "Демиург" согласилась. Потом банк обанкротился. Вопросы будут?
– Да. Кому принадлежала фирма "Колумб"?
– Почему же вы говорите в прошедшем времени? Принадлежала и принадлежит мне.
– А банк?
– Моему брату. Разве это запрещено?
– До того, как банк был признан банкротом, "Колумб" успел вернуть ему кредит?
Светлым насмешливым взглядом посмотрел Комову в глаза
– Не знаю.
– Понятно.
– Я вижу, вы не оценили мою откровенность. А я между прочим сэкономил вам уйму времени, которое не надо теперь тратить на бесполезное раскапывание всей этой кучи. Советую пожалеть себя и свое время. Даже очистив апельсин, я одну дольку отсылаю в налоговое управление. Для меня Уголовный кодекс – словно Библия.
– Понимаю,-покивал Комов.-Лежит на почетном месте, но никогда не открывается. Раз уж вы так безумно любезны, я хотел бы спросить: а кто был главным в "Демиурге"?
– Неужели так трудно догадаться? Директор института, теперь бывший. Господин Прыгунов.
– Он сказал, что он у вас сейчас кем-то вроде коммерческого директора…
– Да, что-то вроде этого,-сказал Смагин, не скрывая, что его мало интересует такой незначительный вопрос: кем там у него работает некий Прыгунов.-Со временем фирма "Колумб" стала владельцем производственных площадей, а "Демиург" – арендатором. А потом "Демиург" превратилась в какое-то там…-он небрежно покрутил рукой,-ответвление…
– Ясно. Значит, вышвырнули законных хозяев.
– Следите за речью. Знаете индийскую поговорку: если ты бедный и больной, то сам виноват? Всё было на законных основаниях.
– Значит, вышвырнули законных хозяев на законных основаниях. Ну и подлюги.
– А вот это уже зря. Я ведь могу официально отреагировать.
– Можете подать жалобу, а мы ее рассмотрим. На законных основаниях. Если недовольны, я готов вам дать удовлетворение. Неофициальное. На чем будем сражаться? Стреляете вы хуже меня наверняка. Поэтому я готов на кинжалах, мечах…
Смагин посмотрел на него с насмешливой ненавистью.
– На калькуляторах.
И пошел дальше.
Следователь догнал его у авто, возле которого торчала глыба телохранителя, а внутри, у руля, маячил водила – весь оформленный, как положено, в фуражке.
– Возьмите мою карточку.
– Зачем?
– Затем, что при любом моем отношении к вам я всё же вынужден вас охранять от опасностей.
– Меня? Вы?!
– У вас своя логика, у меня своя. Следовательская.
