«Я, как и все люди, даже сейчас сама перед собой не могу снять с себя маску обмана, — вздохнула Римма. — Я ведь не просто хочу увидеть его, я хочу быть с ним. Разве не о том, чтобы снова познать его как мужчину, я всегда мечтала? Разве, лежа рядом с мужем в одной постели, не представляла, что со мной Алексей? Мы так мало были вместе, но тогда все было по-другому. Безумная страсть, всепоглощающая любовь, желание раствориться друг в друге без остатка — это было тогда, в далекой юности. С Игорем такого не было никогда».
Римма никогда не изменяла мужу, хотя при желании могла бы, и не раз. Она не могла сказать, что ее муж плохой в постели и не удовлетворял ее, но почему-то всегда между ними была ее первая любовь.
«Этому надо положить конец, — решила Римма. — Я должна увидеть его!»
Римма так резко поднялась с постели, что перед глазами все поплыло и она едва не упала. Она удержалась на ногах и медленно пошла в коридор, где висела ее сумочка. Она проверила содержимое кошелька — адрес Алексея, частичка ее прошлого, был на месте. Было еще утро, поэтому можно было прямо сейчас поехать из дому, чтобы увидеть его.
Ее всю охватило страшное волнение и приятное возбуждение. Неужели она сможет снова смотреть в его глаза? Что увидит в них? Раскаяние? Просьбу о прощении? Безразличие или… прежнюю любовь? Римма подошла к плательному шкафу-купе, начала перебирать нижнее белье. Новых красивых ажурных импортных трусиков было немало, лифчиков — чуть поменьше, но штук пять из них она вообще никогда не надевала. Достав самые красивые из них, она пошла в душ.
До мегаполиса, где жил Алексей, было час езды на «Интерсити».
«Этот час пути разделял нас двадцать лет, — думала она, глядя, как за окном мелькают стройные тополя. — Почему я откладывала эту поездку на такое долгое время? Можно ведь было встретиться гораздо раньше, чтобы поставить все точки над і. Все равно я бы не ушла от мужа, а он — от жены, но мне стало бы легче».
Когда Римма подошла к девятиэтажке и нашла нужный подъезд, ее начали терзать сомнения. Она не знала, что скажет, когда увидит его. Она боялась, что Алексей выставит ее за дверь и тогда все двадцать лет ее мечты окажутся иллюзией.
«Будет больно, но не больнее, чем узнать свой страшный диагноз», — подумала она и подошла к входной двери.
Ей пришлось ждать минут двадцать, пока какой-то мужчина вышел из подъезда и она смогла войти. Римма поднялась на третий этаж пешком. Она не любила лифты и боялась их. Когда-то она застряла в лифте, будучи беременной дочерью, и в темноте просидела там два часа. Когда подросла Влада, она тоже стала бояться лифтов.
Потоптавшись в нерешительности перед дверью с номером «двенадцать», Римма нажала пальцем кнопку звонка. Дверь была добротная, дорогая, и она подумала, что вот так часто определяют, с каким достатком живут люди за входной дверью.
«Наверное, он не бедствует», — решила она, вслушиваясь. В квартире раздался мужской голос. Было плохо слышно, и она не определила, чей он и Алексей ли за дверью.
«Что я здесь делаю? — мелькнула мысль, когда до нее донеслись какие-то звуки. — Может, развернуться и убежать, пока не поздно?»
Ее бросило в жар, когда наконец щелкнул замок. Но назад дороги не было — дверь распахнулась, и она увидела его. В одних шортах, с оголенным торсом и взлохмаченной после сна головой на нее недоуменно смотрел Алексей. Римма в своем воображении давно уже не представляла его юным мальчиком, напротив, ее сознание старило его с прошедшими годами, но Алексей выглядел совсем не так, каким она его видела в своих мечтах. Похоже, он долго спал, и его лицо и глаза все еще были припухшими.
— Ты?! — Он удивленно захлопал глазами. — Римка?
— Как видишь. — Она растерянно улыбнулась.
— Ты… это… Ты зачем здесь?
— Я… Я к тебе.
Он на минуту засомневался, потом кивнул:
— Заходи, если приехала.
Она переступила порог трехкомнатной квартиры. Похоже, жильцы в ней не бедствовали, это она сразу отметила про себя. Алексей предложил ей раздеться и провел на кухню.
— Ты тут сделай нам чай, а я в ванную умыться, — сказал он.
Римма включила электрочайник, открыла холодильник, нашла продукты для бутербродов. Когда мужчина вернулся из ванной, на столе уже был готов легкий завтрак.
