Мы все с планеты одной - страница 28
Шрифт
Интервал
Меж ними взволнованно птицы щебечут.
Осины уже в золотистом наряде,
И золота буйство пленяет при взгляде.
Багрянцем зарделись кусты при дороге,
Смешались пурпур, изумруд в хороводе.
Ах, осень! Природы, небес озаренье,
Для всех, созерцающих мир – вдохновенье.
И кроны из золота вдруг обнажатся,
Чтоб солнца палитре в их душах остаться.
Посвящается Денису Мацуеву
Величье музыки летящей,
Восторг души, её волненья,
Сливаясь с клавишей звенящей,
Она горит от вдохновенья.
И царство музыки волшебной
Нас покоряет в этом зале
Звучаньем солнечной вселенной
В игре маэстро на рояле.
То чуть касаясь клавиш нежно,
В волненьи руки замирают.
И звуки облаком, воздушно,
Нам сердце тешат и ласкают.
Но вдруг мелодии мятежной
Порывы бьются и клокочут
И в вихре страсти безудержной
Несутся ввысь, любовь пророча.
Маэстро руки, словно крылья,
Взлетают, мечутся, страдают,
Чтоб мир волшебный сделать былью,
Где ноты славу обретают.
Могучей музыки всевластье
В руках великого маэстро.
Он дарит людям праздник, счастье.
«Виват» и «Браво» Вам за это!
Татьяна Турбина
Член Интернационального Союза писателей, общественного объединения «ЯЛОС», лито «Строка», лито им. А. П. Чехова. Автор восьми поэтических сборников, участник международных конкурсов: «Чеховская осень» – 2011 г., «ЯЛОС» – 2012 г., 2015 г., 2016 г. Произведения печатались в альманахах «Планета друзей», «Ор Лев», «Поэт года» – в номинациях: детская литература, лирика, в альманахе «Наследие».
40. Иона
Жил в годы древние пророк —
Друг Господа, он голос слышал.
Благоволил к нему Всевышний,
Ионой звал его народ.
Спокойно дни он проживал.
Закон Господний исполнял.
(Прости, Господь, меня за смелость,
что это я пересказал).
Однажды глас он услыхал:
«Коль ты пророк – суд Божий строг,
но выше Моего Закона
Один лишь Я. Скажи ИОНА —
Коль покаяние народ
Всевышнему не принесёт,
погибнет город Нинивея,
и млад и стар. Постановил Я».
Иона наш в момент проснулся,
услышав голос, содрогнулся,
и чрево вмиг похолодело.
(Пророчество – такое дело).
Подумал он: «Я слаб и мал,
ну, а скажу и всё… пропал.
Я слышу, Царь, Веков Владыка!
(Погибнет город. Страшно. Дико…)
Он непрестанно согрешал.
Грешили все и млад и стар.
Народ ходил в угоду чреву,
и пал, словно праматерь Ева,
в угоду похоти своей,
подобно юннице бесился
и славою своей гордился
царь Нинивии много дней.
Нет. Лучше я уж промолчу,
своей я смерти не хочу.
В порт побегу, на судно сяду.
Ведь смерть пророчеству награда.
Умчу, куда глаза глядят.
Ведь Нинивея скоро в Ад
кромешный может превратиться.
И сколько дням ещё продлиться…
А если я в тот город-сад,
исполнив Господа наказ,
войду, вещая Божье Слово,
Достойно, гордо и толково,
и смуту там я подниму?
Мне быть убитым, как врагу.
Не пожелает Царь земной
и разговаривать со мной.
По-человечьи рассудив,
в Фарсис Иона поспешил.
Там судно малое нанял
и только ручкой помахал:
„Далась мне эта Нинивея,
из сердца вон. Бог всем владеет.
Найдёт, как гибель возвещать…
Да и зачем, так рисковать?“
Спокойно море. Солнце светит,
и дует вслед попутный ветер.
„Я знаю, милостив Господь,
но сохраню свою я плоть.
А если бы сказал я Слово,
достойно, гордо и толково,
а город слово услыхал,
а там бы праведник нашелся —
за город Слово Богу дал…
И был бы я, такой скандал…
Так опозорен пред народом,
ведь знают все, что я пророк
и что скажу – исполнит Бог“.
Так в сердце он своём молился.
Вдруг шторм на море разразился.
И свод небесный потемнел,
и голос грома прогремел,
и волны сильные поднялись,
и капли дождевые пали.
как реки с неба потекли.
Бегут валы поверх кормы.
Снесена мачта, треплет судно
волной жестокою… И вот,
Иона в трюм скорей идёт.
Там в тёмный угол спать ложится —
пусть Божий суд теперь вершится.
Все мореплаватели к Богу
взывают, каждый к своему:
„Чем мы Вас, Боги, прогневили,
ведь видим мы, что в полумиле
плывут спокойно корабли,
а возле нас – не видно зги?“
Пришел, наверно, час последний!
Между собой бросают жребий.
Виновник должен быть найдён.
Он между нами. Кто же он?
Ведут Иону к капитану.
„Смотри, вот этот чужестранный,
ведёт себя так необычно,
спит в трюме. Знает он отлично,
Каким деянием гневил
Богов морских, Богов стихий!“
Иона к небу поднял усталые глаза.
„Я виноват в ваших слезах.
Похожие книги
