— Чем я напуган, дружище?
— Тем, что происходит с тобой. Потому что ты не знаешь, отчего это происходит. Или чем это закончится. И ты знаешь, что закончится это плохо. Ты только не знаешь, насколько плохо. Никто не знает, насколько плохо. Поэтому все трусят, Трой.
— Я напуган. Я болен. Я сел в лужу. Поэтому мне надо выпить. Это естественно, не так ли? — Трой поднялся и пошел к дому.
Майк встал и стал смотреть ему вслед. Трой шагал спокойно. Легкой походкой, вздымая песок. Но мускулы его спины были напряжены. Майк подумал, что он похож на вора, проходящего мимо полицейского.
Майк еще поплавал. Он стоял, отдыхая, в чистой воде. Рыба размером с его бедро, одетая в черно-белый полосатый костюмчик, проплыла мимо медленно, с достоинством. «У тебя дурной вкус в одежде, — сказал ей Майк. — Рыба, ты сама себя сделала. Поэтому не знаешь, как надо одеваться. Покупаешь шмотки по почтовому каталогу из „Плейбоя“, и все твои служащие потешаются за твоей спиной. Найди себе хорошего портного, дружище».
Майк выбрался из воды. Он потыкал себя в живот и решил, что плавание делает его крепким, худощавым, привлекательным. Роденски, солдат удачи. Все будут гадать, кто этот загорелый чужак, с отсветом дальних странствий в глазах.
Подожди, вот Пуговичка увидит…
Он отвернулся и поморгал, глядя на красное умирающее солнце сквозь влагу в глазах.
Потом он вернулся в свою комнату, и когда закрылся в душе, то запел свою любимую песню. Не совсем песню — без особенного мотива. Сначала высокое — бум, бум, бум, бум, а потом ниже — бам, бам, бам, бам. Резонировало хорошо.
~~~
Ширли и Дебби Энн приехали в восемь. Обе они были в шортах, сандалиях и блузках без рукавов — Ширли в темно-зеленых бермудах, блузке в белую и зеленую полоску и золотых сандалиях, Дебби Энн — в светлых шортах, черной блузке и красных сандалиях. Они вернулись с большой неформальной коктейльной вечеринки, устроенной где-то на берегу. Они стояли внутри конуса света, обе высокие — одна темная, другая светлая, — хорошо сложенные, слегка раскрасневшиеся, готовые вот-вот рассмеяться. Зубы блестели, глаза сияли. Майк залюбовался.
Заметив его, обе заговорили одновременно — пискливый голосок Дебби Энн переплетался с мальчишески-хрипловатым голосом Ширли. «Чертовски скучная претенциозная вечеринка… Кормили разными вкусностями, большой стол ломился… А что он отмечает?.. Здесь, что ли, вечеринка?.. Пригласите нас, сэр… Я предпочитаю небольшие компании… Той же отравы, Ширл?.. Включите какую-нибудь музыку… Прелестное освещение… Бедняжку Троя шатает».
Трой действительно ступал нетвердо, но присоединился к танцующим девушкам. А чуть позже с Ширли, в купальнике, который ей одолжила Дебби Энн, он отправился плавать в маленьком бассейне. А тем временем Майк искал подходящие ингредиенты и сооружал чудовищных размеров сандвич. Купание слегка отрезвило Троя, а девушки, хотя и продолжали пить мартини, казалось, сохраняют над собой контроль. Они снова переоделись в шорты и блузки. Музыку выбрали мелодичную, звук убавили.
Когда Майк посмотрел на часы, он с изумлением обнаружил, что было чуть больше одиннадцати. Он какое-то время сидел с Ширли в двойном шезлонге. Они оба переключились на пиво. Ему нравилось разговаривать с Ширли. Они пустились в рассуждения об эзотерике, потом о философии, потом о всякой ерунде: почему самые толстые женщины носят самые короткие шорты и можно ли успешно торговать сигаретами, в которых шестьдесят процентов длины составляет фильтр, а табака на три затяжки. Ничего личного, ничего тяжелого, ничего пошлого. Никаких пьяных бредней. Никаких намеков на флирт. Просто двое собеседников болтают и смеются в тропической ночи, им легко друг с другом.
«Так откуда у меня чувство вины? — спросил себя Майк. — Вот мы уютно устроились здесь, на этом двойном шезлонге, и эти коричневые ноги выглядят очень мило: вытянутые вперед, со скрещенными щиколотками. Вот она слегка согнулась и пристраивает банку с пивом на нежной выпуклости маленького животика. Вот эта черная челка, и вздернутый подбородок, и этот роскошный рот, и она почему-то все время напоминает мне кошку. (Глаза у нее чуть раскосые, нет?) Вот от нее хорошо пахнет, и аромат жасмина чувствуется здесь сильнее. Она просто прелестная девушка, а я, как выразился бы нелюбезный офицер службы безопасности движения, „слегка под влиянием спиртного“. Я флиртую? Нет. Я собираюсь флиртовать? Эта тема для праздных спекуляций. Но такого намерения нет, судья. Не чувствуй себя виноватым, Роденски. Иногда ты меня утомляешь. Иногда ты настоящая старая дама, черт возьми! Роденски, расслабься. В тот год, когда ты узнал, для чего существуют девушки, она соску не могла засунуть себе в рот».
