– Ничего… – сказала девушка, просовывая руки в рукава куртки и застегивая молнию.
Небо над ними расчистилось, и тысячи звезд озарили небосвод своим таинственным узором. Доведя пламя до того, что уже было жарко возле него, Антон откинулся на спину и посмотрел в ночное небо. А ведь хотел же когда-то быть космонавтом. А кто не хотел?
– Алин, ты хотела быть космонавтом? – спросил он с усмешкой.
Алина посмотрела в небо и сказала:
– Не-а.
Ну, вот видишь, Антон, не все хотели стать космонавтами.
– Я королевой быть хотела. Ну, или, на худой конец, принцессой.
Антон усмехнулся:
– Сейчас ты королева.
– Да ну тебя.
– Королева острова кораблекрушений.
– Бредите, молодой человек… – усмехнулась засмотревшаяся на небо Алина. – А ты что, космонавтом быть хотел?
– Да. Давно это было, в детстве.
– А че не стал?
– Не знаю… Не сложилось. Может, сейчас мне на этот потоп было бы наплевать. Сидел бы на МКС и в ус не дул. Хотя нет. Пришлось бы голову ломать, кто же мне провизию и кислород на орбиту поднимет.
– Американцы, – уверенно сказала Алина.
Антон засмеялся:
– Патриотка, тоже мне… Я о наших только думал, а ты сразу на партнеров стрелки перекинула.
– А тебе там не все равно было бы? Ну, кто доставит на орбиту?..
– Наверное, все равно. Но свои когда, тогда приятнее, – сказал с улыбкой Антон.
– А по-моему, по фигу. Кислород же без запаха, цвета и вкуса.
– И то, и другое, и третье у него есть. У любого газа есть и то и другое. Просто мы так привыкли к его содержанию в атмосфере, что наши чувства его просто игнорируют. То же самое было бы с водородом, если бы он преобладал в атмосфере. Эффект зоопарка.
– Чего?
– Ну, когда ты вскоре перестаешь морщить свой носик от запаха животных.
– А-а-а-а. И откуда мы такие умные?
– С гидрометеопоста, – улыбнулся звездам Антон.
– Сколько тебе лет? – ни с того ни с сего спросила Алина.
– Старый я, – отмазался Антон.
– Нет, ну сколько?
– Скажем, около сорока, – сказал Антон.
– Во блин, папаша. А на столько не выглядишь.
– А на сколько выгляжу?
– На тридцать, – уверенно сказала Алина.
– Я пользуюсь кремами и шампунем, – усмехнулся Антон.
– Ты даже мылом не пользуешься.
– Это от его отсутствия, – заявил Антон.
– Я тебе дам.
– Да все равно я в эту вонючую воду не полезу, – сказал он, потягиваясь в тепле от пламени.
– Ну, мыться же все равно надо!
– А сама?
– Я раз в два дня. Я не могу чаще в такой ледяной воде мыться. Для меня это и так подвиг, – сказала гордо Алина.
– Прекрати на меня давить. Вымоюсь. Только не сегодня, – засмеялся Антон.
Алина, улыбаясь, встала и, потянувшись к звездам, сказала:
– Ну ладно, я спать. Ты спишь в комнате, где диван.
– О'кей. Но я могу перепутать! Я совершенно не знаю, чем отличается диван от тахты!
Алина, улыбаясь, пошла к домику. На пороге она повернулась и крикнула из полной темноты:
– Спокойной ночи!
– И вам такое же хвостиком!
Антон был рад, что познакомился с этой девушкой. Ему нужна была компания, вот теперь она у него есть и, наверное, не самая плохая. Только уж что-то было странное и в поведении девушки, и в ее рассказах. Нет, ну, верю, что грабители ее не нашли. Верю, что они прирезали спасателей. Верю, что даже не особо искали чем поживиться, хотя это-то и вряд ли. Но не верю, что она расстроена. Не верю, что спасатели ее вот так взяли и «спасли». Хотела бы она спасаться, не сидела бы столько времени в Питере. Значит, силой вывезли? Но почему сюда? Почему не на баржи в русле Невы? Они же ближе! Там госпиталя! Там провиант и сообщение с Большой землей. Зачем сюда?
Антон почувствовал, как к нему, принюхиваясь, подошел Мерзавец и вскоре осторожно забрался на грудь Рухлову. Вот и кот тот же? Неужели спасатели еще и живность с людьми эвакуируют. Не-а. Вряд ли. Так не спасатели? Или слишком добрые спасатели? Но тогда все равно, почему на юго-запад, а не на восток или юго-восток? Чегой-то не сходится. Надо бы утром поинтересоваться. А сейчас, как говорила незабвенная Масяня, сладко, сладко, сладко поспать!
