казаки верили, что следующие годы обязательно будут прибыльными: «
Бог не без милости, казак не без счастья» Появилась надежда на быстрый
успех в делах и серьезный доход, но ожидание нужной казаку удачи
оказалось напрасным: богатство почему-то не спешило в скромный
хуторской дом.
В середине XIX века мой прапрадед покинул знакомые с детства
места и перебрался в войсковую столицу. Мой отец неохотно говорил о
далеком от него хуторском времени, которое знал плохо. Может, не
особенно доверял рассказам о жизни в степи и самостоятельном хозяйстве.
Себя же он считал настоящим городским казаком.
Наша фамилия (именно фамилия) была известна в Войске .Деду и
отцу не раз приходилось встречать однофамильцев. Может быть, дальних
родственников? Но о том мог знать и рассказать лишь прадед.
Один из представителей нашей фамилии служил денщиком у
известного казачьего писателя И. Железнова. Другой избирался атаманом
Каменской станицы. Мои родственники, наряду с другими уральцами,
принимали участие в военных походах и боевых сражениях, честно
выполняя свой традиционный казачий долг.
До начала 1880-х гг. наш небольшой родовой дом находился рядом с
Уралом. Его поставил недалеко от крутого Красного яра прапрадед сразу
после переезда в Уральск. .Хозяином дома после его смерти стал прадед
Иван.
В отдаленном районе города жили, в основном, казаки - рыбаки...Они
никогда не расставались со своим кормильцем – Яиком Горынычем . Но
беспокойная и ревнивая река была явно недовольна постоянным
соседством с людьми, не всегда ценившими и сберегавшими ее красоту и
богатство: каждую весну, во время бурного паводка, Урал «съедал» метры
высокого яра и приближался к казачьим избам и хозяйственным
постройкам.
Мутнехонек наш Яикушка,
34
Бежишь ты быстрехонько...
Возможное бедствие, однако, не тревожило жителей опасного района:
«Авось как-нибудь обойдется». Действительно, многим «обходилось». Но
водная угроза с каждым годом заметно возрастала. И казаку, жившему на
Красном яру, приходилось постоянно думать о своем будущем: рисковать
домом и хозяйством или искать «приличное» место в неуютном и грязном
Форштадте, где войсковое руководство разрешало ставить новые дома.
Прадед Иван был хорошим рыбаком. Открыл для себя (не без помощи
знающих рыбацкое дело стариков) многие секреты своевольной реки с ее
перекатами, култуками (заливами ) и ятовями ( ямами ) от учуга до
Лбищенска.
Урал наш быстротечен,
Он словно родной брат...
Он славой долговечен
И рыбкой был богат...
По каким-то особым, известным только ему приметам прадед мог
чувствовать и предсказывать большую или малую воду Яика-батюшки.
Несколько лет жил в ожидании небывало высокого подъема капризного
Горыныча, ругал соседей за их безалаберность и беспомощность во время
речного буйства и старался помочь несчастным не только умными
советами, но и конкретными делами.
Беда, однако, пришла с другой стороны и совсем иная: на Красном яру
весной 1879-го года неожиданно вспыхнул большой пожар... Он быстро
охватил весь город и уничтожил больше тысячи казачьих домов, сотни
купеческих лавок и хозяйственных построек.
Прадеду повезло: огонь не добрался до его дома. И беспокойный Урал
в ту весну пощадил потомственного казака: разрушив стремительными
водами часть высокого яра, он остановился в десятке метров от его
хозяйственного двора. Но знающий коварную, своевольную реку Иван
понимал, что она – рано или поздно – обязательно доберется до его
владений. И не следует ждать того страшного часа, когда случится полное
разорение всего нажитого семьей за многие годы. Надо уже сейчас думать
о спасении дома и семьи, об отъезде в другое место, подальше от Яика-
батюшки, хотя и больно было расставаться с любимой, единственной на
всем свете родной рекой.. Но оставаться здесь дальше никак
нельзя...Необходимо непременно переезжать. Но куда? Прадед надеялся
найти место для своего дома в центре города, недалеко от Большой улицы.
