— Женя, материалы для Попутного зашифрованы, но фотографии мы пока кодировать не научились. Попасть в чужие руки материал не должен.
— Понял, — Земляков покрутил в руках два цилиндра, упакованных в мутноватую пленку — к документам прилагались штуковины вроде термитных пиропатронов. — А они сработают?
— Специалисты уверяют, что там портиться нечему. Новая технология. Кстати, в чужие руки термит тоже лучше не отдавать.
— Понял. Я теперь фельдъегерский ишак-носильшик. Товарищ майор, а эти морды… — Женька похлопал по сумке, — они действительно нам могут попасться?
— Вряд ли. Дай бог на след исполнителей нам выйти. Собственно, смерть Варварина может быть и случайным совпадением. Будем на это надеяться. Ну, Попутный должен разобраться. Ты домой и Ирине звонил?
— Нет. И лучше не надо. Я, э-э, несколько нервничаю. Что своих смущать?
— По этому поводу нервничаешь? — Варшавин кивнул на окно, за которым темнела броня бэтээра.
Женька вздохнул:
— Догадываюсь, что не только по нашей части аврал. Смыкается оно, да?
— Угу, «оно» такое. Вернетесь, введу в курс. Я написал Коваленко, и тебе на словах повторяю: у Попутного самые широкие полномочия. Но это у него. А ваша основная задача — вернуться и доложить о результате. Или об отсутствии результата. Работы будет много, а посылать больше некого. Кадров вообще нет. Доэкономились, мать его… — обычно такой корректный Сан Саныч стоял спиной и рассматривал «маузер» на сувенирной доске. — В общем, Женя, перед нами задача глобальная. Так что поосторожнее. Исчезнуть вы права не имеете.
— Так точно.
— Вот и работайте. Заказ загрузил?
Женька с сомнением посмотрел на большую плитку шоколада, уже лишенную бумажной обертки, и два пластиковых флакона с репеллентом. Покупали второпях, успели смыть растворителем краску, но вид, конечно, того… Не сильно аутентичный. Ладно, кто на них смотреть-то будет?
Полевая сумка еще больше раздулась. Варшавин снял со стола тюк с водолазным снаряжением:
— Пойдем провожу. В крайний раз, наверное.
— Вы, Сан Саныч, по нам еще соскучитесь. Заглядывать непременно будете.
— Надеюсь. Хотя скучать некогда будет.
Металлическая площадка, выкрашенная желтой краской, перила ограждения стартовой… Расслабимся на миг, потом сосредоточимся. Там, за хутором, у проселка, сосна такая характерная и рядом валун большой… Туда. Расчетная группа ныла — спешка, с коррекцией вперед рассчитывать трудно, внешних факторов много. Но это ведь по «кальке» можно делать любые координационные поправки — день вперед, год назад — все это принципиального значения не имеет. Единственное, чего не может сделать расчетная группа, так это вернуть агентов в «позавчера» по координатам «Ноля». Здесь, на «Фрунзенской» время строго линейно…
Время и место неизвестно
Женька сел на булыжной мостовой, машинально потер колено. Тюк с оборудованием лежал рядом. За спиной, метрах в двух, высилась стена двухэтажного аккуратного дома — с виду не иначе как XIX века. Собственно, и вокруг были дома. Вроде бы в нормальные времена два ряда домов и облагороженное пространство между ними именовалось улицей? Straße?[43]
Ошеломленный Земляков посмотрел налево: на перекрестке мелькнули какие-то фигуры, дальше улица ныряла вниз, опускаясь вроде как к воде. Нет, это явно не крошечный Арсаллми-хуторок.
В небе зашелестело — Женька инстинктивно пригнулся, — громыхнуло за трехэтажным домом. Со стен и карнизов посыпалась куски штукатурки, дребезжащим эхом зазвенела рухнувшая на мостовую водосточная труба. К небу поднялся серый столб дыма и пыли. Нет, это не трехдюймовка.
А что это вообще, мля, значит? Рассчитали, торопили, козел их загни. Да чтоб им…
Бой шел в километре или двух от так удачно Прыгнувшего ишака-курьера. Долбил пулемет, перестукивали винтовки, изредка глуховато бухали танковые орудия. Легла серия визгливых мин…
Женька подскочил, подхватил громоздкий баул. Как бы оно не сложилось, а сидеть на мостовой — чистый идиотизм. Надо бы сориентироваться. В ближайший дом — неумно, лучше во двор, там разберемся. Тюк ерзал по спине, норовил двинуть по крестцу покатой тяжестью. Тьфу, насовали, хорошо, что лямка широкая имеется…
