На лице Уолтера было написано, что ему не нравится ни вся эта затея, ни его роль в ней, и только это еще удерживало меня в разговоре.
- Я одного не понимаю, Бойд. С чего вы вдруг стали считать, что Ромильда достаточно родовита для Беннета?
- Я не одобряю брата, но ему вынь и положь эту Вейн. Он не наследник, а всего лишь второй сын, да и у неё неплохая родня по матери, поэтому мы не против, хотя и не рады, союз с Греями был бы куда желательнее. Поттер, раз ты не имеешь видов на Вейн и имеешь на неё влияние, поговори с ней, может, хоть ты её уговоришь. Наша семья в долгу не останется.
- Это... - у меня не нашлось приличных слов, чтобы выразить своё отношение к его предложению. - Это невозможно.
Как ни странно, Уолтер не был раздосадован, словно и ожидал чего-то подобного. И почему у меня возникло ощущение, что он знает обо мне что-то такое, чего не знаю я сам?
- Я ожидал, что ты окажешься рассудительней, - только и сказал он.
- Извини, не оправдал, - в моём тоне не промелькнуло и намёка на извинение.
- По крайней мере, я сделал всё от меня зависящее. Давай закончим на этом, и пусть всё останется между нами. Октавия ни о чём не подозревает - и не нужно, чтобы она узнала.
- Давай, - я одним движением магии сорвал всю его защиту, чтобы отыграться хоть на чём-то. - Она не узнает.
Я не остался в обиде на Уолтера, он был заложником своего рода, как и я. Зато присутствие Беннета стало неимоверно раздражать меня. Вот чего он крутится поблизости, если его послали далеко и надолго? Или он надеется, что Ромильда передумает? Почему-то эта мысль бесила меня больше всего.
В глубине души я надеялся на Теда. Если бы что-то пошло бы совсем не так, он обязательно подсказал бы, не мог не подсказать. Но Тед ничего не говорил, он даже не выглядел обеспокоенным, значит, по его мнению, ничего особенного не происходило. Это были мои личные заморочки.
Я перестал пропускать боевые тренировки Винса и Грега. Хотелось хоть где-то, хоть кому-то дать в морду. Каждый раз возвращался избитым, в рукопашной мне до них далеко. Синяки лечить доставалось той же Ромильде.
У Грега полным ходом развивался роман с Падмой Патил. Мы так и не узнали бы, как это у них началось, если бы не Драко. Как-то однажды, когда мы собрались тёплой мужской компанией и разговорились о том о сём, Малфой не преминул сунуть свой длинный нос в личные дела своего вассала.
- Гойл, ну почему Падма? - спросил он напрямик, когда наша беседа забрела в эти сферы. - Я ведь умру от любопытства, если не узнаю, что у вас общего. Равенкловка, умница, я думал, ей больше заучки по вкусу, да и от тебя не ожидал...
Грег усмехнулся с видом победителя.
- Зачем ей умные, если она сама умная? Нет, Падма любит сильных, - он самодовольно расправил плечи, демонстрируя, кто тут самый сильный.
- А ты что, любишь умных? - вырвалось у Драко.
- Да это ничего, что она умная. Зато она красивая и очень понимающая. Она понимает... ну, это... когда ты вмазал - и враг лежит. С этого, можно сказать, у нас всё и началось...
Малфой уставился на него обалдевшим взглядом.
- Так, Гойл, давай рассказывай. Я должен это знать.
- А чего рассказывать-то? - незаметно для себя Грег расплылся в довольной улыбке. - Помните, когда я Грюму засветил в жевальник? Он, значит, улетел, а я смотрю - она на меня смотрит, и во-от такими глазами... Она тогда сестру туда встречать пришла. А я, значит, на неё смотрю... и тоже как будто никогда в жизни не видел. Я тогда сразу понял, что она понимает... ну, это. Она потом мне говорила, что ничего круче в жизни не видела. И ещё змей она очень любит, в её роду заклинатели всегда были... а я... ну вы помните, в кого я тогда превратился.
- Вот оно что... - протянул Тед, пока Малфой переваривал услышанное. - Заклинательница змей, значит...
- Ага, - безмятежно подтвердил Грег, даже если и понял, что Нотт имел в виду заклинательницу одной роскошной чёрной мамбы. - Падма на самом деле очень смелая, она из кшатриев, а это у них воины. И её сестрёнка тоже смелая, но глупая, а Падма нет. Это ничего, что она умная, это даже хорошо.
