«Так, дело плохо. — Впервые за последние дни Нина почувствовала ясность мысли. — Пора сваливать отсюда, пока не начался газават».
— Дерьмо! — в сердцах крикнула она Марку и поспешила вслед за Лалой.
Нина благополучно добралась до сарая. Пока все было тихо. Она торопливо покидала вещи в сумку и уже собиралась уходить отсюда, как вдруг ее взгляд упал на вещи Марка, в беспорядке раскиданные на столе. Там же лежал потрепанный дешевый бумажник из коричневого кожзаменителя. Нина замерла на минуту с ним в руках, но все же преодолела свои колебания и заглянула внутрь. Там оказался какой-то документ и сто шекелей. Оставлять это арабам было глупо.
«Возьму с собой, наверняка этот придурок мне еще попадется! А нет, так эти деньги я честно заработала, а его документ подкину в полицейский участок. Прямо как в детективном романе», — усмехнулась она, открыла дверь и осторожно высунула голову наружу. В доме уже что-то начиналось. Нине показалось, что она слышит звуки бьющейся посуды, мужские и женские крики.
«Кошмар! Уже началось. Что же делать?»
Хорошо, что дом был огорожен только с одной стороны. Пригибаясь, чуть ли не на четвереньках, она помчалась к полю. Тут-то ее и сцапали. Когда Нина кралась вдоль стены недостроенного дома, чья-то рука вцепилась ей в плечо. Нина дернулась, но крепкие, покрытые черными волосками пальцы не разжимались. Оглянувшись, она узнала Ахмеда, старшего сына хозяина.
— Попалась! — злорадно ухмылялся тот. — Ну, говори, где твой дружок? Сейчас ему горячо придется! Да и тебе заодно. Хорошо придумали, назвались братом и сестрой, а сами…
Нина поняла, что обезумевшая от ревности и обиды Лала все-таки привела свою угрозу в исполнение и все рассказала отцу.
«О Боже, но почему я должна страдать из-за этого придурка?» — думала она в ярости. Марк теперь не вызывал у нее никаких чувств, кроме злости.
Нина знала, что никакие разумные доводы не убедят сейчас взбешенного Ахмеда, готового мстить за сестру. И тогда она решила сблефовать.
— Ты знаешь, с кем имеешь дело? — закричала она в лицо арабу, все еще державшему ее. — Я американская гражданка, и о том, где я, знает американский консул. Если со мной что-нибудь случится, отвечать будете вы! Вы что, хотите неприятностей? Немедленно отпусти меня. В конце концов, я не могу отвечать за этого психа. И не я же соблазнила твою сестру. А где Марк, я не знаю, я больше не желаю иметь с ним дело!
Что-то в словах Нины убедило Ахмеда, и он, грязно выругавшись, отпустил ее.
— Ладно, проваливай! Мне дела нет до твоего американского паспорта. Я уверен, ты все это придумала. Но мы, мужчины, не воюем с женщинами. И чтобы я тебя здесь больше не видел!
5
Долго уговаривать Нину не пришлось. Быстрым шагом, почти бегом, она направилась к старой дороге, проходившей за домами. Ей меньше всего хотелось попасться сейчас кому-нибудь на глаза. Нина знала, что эта почти заброшенная дорога обходит город стороной, а потом выходит на шоссе. Там Нина и собиралась найти автобусную остановку и убраться отсюда подальше.
Она не соврала Ахмеду, сказав, что не желает больше иметь дела с Марком. Его поступок возмутил ее настолько, что она даже не чувствовала ревности. Она все как бы видела со стороны. Ее охватила чистая ярость, без примеси личной обиды.
«Нет, ну какой гад! — думала она. — Соблазнил эту несчастную арабку, для которой секс вообще нечто глубоко запретное. И если она отдалась ему, значит, действительно любила его и надеялась удержать его возле себя. А он, не успев остыть после объятий одной, заводит роман с другой, то есть со мной! Но я-то ладно, я переживу, мне не восемнадцать лет. Но эта несчастная получила теперь душевную травму на всю жизнь. Здесь, на Востоке, она будет считаться опозоренной навсегда, на ней никто жениться не захочет. Кошмар! — Нине действительно было очень жалко несчастную девушку. Потом она поймала себя на странных мыслях: ведь он же у нее первый. Интересно, а как это у них было? И где? Наверное, на той же кровати. И говорил он ей, наверное, те же дурацкие слова, о том, что она его судьба. — Вот подонок!» — Нина в сердцах пнула ни в чем не повинный камень, валявшийся на дороге.
