— Будь осторожна! — серьезно сказал Али на прощание. Машина развернулась, подняв облако пыли, и скрылась за поворотом.
2
Нина уже знала, что сейчас начнет собираться толпа желающих поглазеть на нее, и быстро позвонила. Никакой реакции, она позвонила еще раз и еще.
«Может быть, звонок не работает? — подумала она, оглядываясь по сторонам. — Так и есть, уже сбегаются. Ну все, с меня хватит!»
Закинув сумку за спину, Нина, ни на кого не глядя, перелезла через высокий забор. Ее акробатические опыты сопровождались свистом и восхищенными криками зрителей. На этот шум откуда-то выскочил пожилой мужчина в одежде, перемазанной известкой. Он-то, совершенно обалдевший, и помог Нине спрыгнуть с забора.
— Спасибо, — сдержанно поблагодарила она его, как будто в ее способе проникать в чужие владения не было ничего необычного.
Мужчина вопросительно смотрел на Нину.
— Мне нужен Марк, русский молодой человек, он здесь работает.
Выражение озадаченности на лице ее собеседника сменилось широкой улыбкой.
— А, Марк! Пошли! — И он поманил ее в сторону строящегося дома.
Там-то Нина и нашла Марка, всего перемазанного раствором, самозабвенно занятого кирпичной кладкой.
— Марк, привет! — радостно крикнула Нина.
Марк непонимающее оглянулся, услышав русскую речь. Наконец он заметил Нину и растерянно сказал:
— Здравствуй. Как ты сюда попала?
— Да ты же меня сам пригласил и адрес дал. — Теперь уже Нина ничего не понимала.
— Ах да. Ну ладно, видишь, мне надо работать.
— Так что же, мне обратно уезжать? — Нина пожалела, что здесь поблизости нет Али с его «тоётой».
Марк покрутил головой, как будто что-то стряхивал с себя. Неожиданно его лицо прояснилось.
— Нина, это ты! Я тебя сразу не узнал. — Он спустился по лестнице и ласково улыбнулся ей. Его ярко-голубые глаза лучились на солнце. — Здравствуй, как я рад тебя видеть, пойдем в дом, надо тебя устроить.
Нина вздохнула с облегчением. Вроде бы все уладилось. Она не придала значения странному поведению Марка и радостно заспешила за ним к дому.
Они остановились на пороге второго дома, где, видимо, и жила арабская семья, нанявшая Марка. Здесь был расстелен коврик с аккуратно расставленной на нем обувью. Нина и Марк тоже разулись и босиком вошли в дом.
Нина, уставшая от жары, с облегчением вздохнула, оказавшись в прохладном помещении с выбеленными стенами. Приятно было ступать босыми ногами по чистым прохладным плитам пола. Им навстречу важно вышел пожилой человек в белой не до конца застегнутой рубахе. На его волосатой груди сверкала массивная золотая цепь, в сильных ладонях он сжимал янтарные четки. Улыбка сверкнула под усами. Нина сразу поняла, что это хозяин дома.
Она неуверенно поздоровалась с ним. Мужчина благосклонно кивнул ей и вопросительно посмотрел на Марка.
— Нина, моя сестра, приехала навестить меня, — представил он ее.
Нина удивилась, но промолчала, наверное, так надо.
— Ты же говорил, что твоя сестра в Европе.
— Это другая сестра. Можно она здесь поживет?
— Я могу работать.
Хозяин с сомнением смерил ее взглядом с ног до головы.
— Живи, будешь ему помогать.
Довольный Марк отвел Нину во вполне благоустроенный сарай с двумя деревянными топчанами. Самодельные полки и такой же грубо сколоченный из досок стол да лампочка под низким потолком — вот и все убранство этого скромного жилища.
— Ну как тебе?
— Ничего, жить можно. А что, правда, что я смогу тут заработать?
— Я думал, ты ко мне приехала, а тебя одни деньги волнуют! — Марк надулся, как обиженный ребенок.
— Да что ты! Просто у меня почти все деньги кончились, а в Израиле у меня никого нет, вот я и хочу заработать.
— Не переживай, теперь у тебя есть я. — И он ослепительно улыбнулся.
От его улыбки у Нины как будто защипало в глазах. Она даже села на застеленный солдатским одеялом топчан. Действительно, зачем она сюда приехала? Заработать денег или еще раз увидеть этого странного и невероятно обаятельного юношу с чудесными глазами и немного растерянной улыбкой?
— Ты здесь один живешь? — прервала она неловкую паузу, возникшую между ними.
— Сейчас да, раньше тут со мной был Алексей, мой друг, тоже русский. Но ему надоело, и он уехал. А я остался один. Мне тяжело быть одному, а тебе?
