— Надо, Кара, надо.
Боевой режим. Включить.
Дверь рухнула после первого же удара. Я ворвалась в дом, как ураган, переходя сразу на седьмую скорость и с интересом изучая новые ощущения. Очертания предметов и людей смазывались, но этих двоих я увидела сразу.
Ну привет, ребята.
Белый понял все быстрее и тут же выхватил мечи, прыгая ко мне. Поздно. Я оскаливаюсь в улыбке и с силой бью его в живот, рывком переводя свое тело на восьмую скорость. Тело взвыло, чуть не разодралась сердечная мышца. Но… но… эксперимент удался. То, что невозможно для перворожденных, возможно теперь для мутантов. Спасибо, доктор.
Тело белого отлетает и врезается в стену, а я уже врезаюсь в брата. Он успевает отразить удар, второй, но третий достает его, и он отлетает в сторону, круша и ломая мебель на своем пути.
Дальше, мне нужно дальше. Я радостно смеюсь, взлетая по ступеням и ища его. Ворона на люстре крутит крылом у виска, намекая на тяжелые последствия эксперимента. Пусть.
Выбиваю первую дверь, вторую, третью, его нет, все еще нет. Злюсь, чувствую, как из груди вырывается хриплый рык.
— Не меня ищешь?
Резко оборачиваюсь и встречаюсь с насмешкой в его глазах. Руки сами сжимаются в кулаки.
— Чего застыла? Мутантка. — Последнее слово он будто выплевывает сквозь плотно сжатые зубы.
Я чувствую, как у меня окончательно сносит крышу. Убью.
Удар, еще, я разворачиваюсь на мыске правой ноги и резко, с разворота бью второй.
Невозможно!
Он останавливает удар и даже успевает ударить в ответ. Боль расцветает перед глазами разноцветными всполохами. Выдираюсь из его рук и снова прыгаю вперед, скоординировав все тело и нанося сразу три удара.
И снова отразил, правда, уже с трудом и не все. Я попала по животу и снова отлетела назад. Радостно обнажаю в улыбке зубы, чувствуя, что победа будет за мной.
— Мы ее задержим. Бегите.
Оборачиваюсь. Близнецы. Уже бегут на меня, разрезая неподатливый воздух острыми кромками мечей. Плохо: пусть и на седьмой скорости, но у них мечи и огромный опыт плюс их двое. А это означает, что у меня остался только один удар. И я наношу его, ускоряясь до предела.
Хрип, боль в зажатом до хруста горле и мгновенный вылет на нормальную скорость.
Почему?
Я вишу над полом, не доставая его носками ног, а император, сощурив полыхающие бешенством глаза, держит меня в воздухе правой рукой за горло, прижав левую к кровоточащей груди. Я все же успела?
— Ваше высочество!
— Не подходите! — рычит он, глядя мне прямо в глаза.
Я зло улыбаюсь ему, чувствуя, как легкие горят от нехватки воздуха.
— Я убью тебя, — тихо произносит он, сжимая руку и наблюдая за улыбкой на моем лице.
Улыбка становится шире, сказать в ответ я ничего не могу. А жаль.
Голова запрокидывается, вот-вот хрустнут позвонки, а со лба слетают длинные пряди челки.
Тишина.
Рука разжимается, и я падаю на пол, хватая ртом неподатливый воздух и кашляя от его избытка. А он уже стоит передо мной на одном колене и, сжав в руке мои волосы, жадно изучает узор на моем лбу.
— Откуда это у тебя? — с удивлением спрашивает он.
К нам подходят телохранители и тоже склоняются надо мной. К черному на плечо с шелестом садится ворона, которой тоже не терпится посмотреть.
— Сколько я себя помню, он у меня был, а что? — Голос не лучше, чем у Кары, — хриплый и низкий.
Вместо ответа меня молча поднимают на руки и куда-то несут. Оказалось, что в комнату, дверь которой я вышибить не успела.
— Блэк, Дэй.
— Все поняли, — кивает белобрысый, и они куда-то исчезают.
Я ничего не понимаю. Ворона садится рядом со мной на кровати, и мы вдвоем наблюдаем, как Лад достает какие-то мази из своей сумки, вытащенной из шкафа.
— Послушай, — пытаюсь я начать разговор, но тут же замолкаю, когда мне принимаются безжалостно втирать какую-то гадость в и без того немилосердно болящую шею. Правда, боль тут же начинает спадать, и я вроде бы даже уже могу крутить головой по сторонам.
— А себя ты залечить не хочешь? — спрашиваю я.
Он кивает и рывком снимает с себя окровавленную рубашку. Я почему-то краснею и отворачиваюсь, а Лад начинает заниматься самолечением при помощи все той же мази.
