Я смотрел на горы в молчаливом восхищении, детская мечта стала явью. Мы пересекли наш первый океан не используя компас, GPS и даже электрический фонарь. Сорок один день спокойного безмятежного одиночества, не прерываемого пустой болтовнёй по радио. Всё именно так, как я хотел.
Каждое поколение морских бродяг вырастает со своими собственными героями. Я вырос на рассказах Чичестера, Нокс-Джонсона, Табарли и, прежде всего Муатесье и Льюиса. Эти ребята расширили географию плаваний на малых лодках до регионов, о которых раньше нельзя было и мечтать. После них не осталось почти ничего, что было ещё не пройдено.
Последующие поколения сконцентрировались на скорости. Молодые амбициозные французы, используя новейшие технологии, гоняли на невероятно быстрых многокорпусниках, улучшая рекорды переходов на целые дни, всё быстрее и быстрее.
Восемьдесят дней вокруг света. Отлично. Что дальше?
Но приходит время, когда наши герои пропадают в море, теряют свои лодки или просто умирают от старости. И однажды утром, проснувшись и оглядев тихую якорную стоянку, понимаешь, что теперь мы продолжаем всё это, наше поколение, вот прямо сейчас. Мы не можем конкурировать с нашими кумирами, хотя бы потому, что они не оставили ничего неисследованного, а повторение совершённого ранее, всегда будет лишь повторением. Нам нужно найти свой собственный путь, свои собственные неисследованные направления. Вы скажете, что уже не осталось ничего, где можно внести свой вклад, но я позволю себе не согласиться. Я чувствую, что современная тенденция использования гаджетов, высоких технологий и скоростей не учитывает один важный фактор — во что она превращает моряка.
Я ходил со шкипером, который, словно наркоман, часами торчал перед терминалом GPS. А кто не слышал историю о круизере сидевшем неделями в каком-нибудь грязном порту в ожидании запчастей, чтобы продолжить плавание? Мне кажется, пришло время вернуть немного здравого смысла в круизинг: упрощать, учиться опираться больше на человеческий фактор а не на машины, на борту должен быть моряк, а не гаджет-мэн. Я не против прогресса, всё чего я прошу — вернуть человеческую душу на место рулевого. Круизинг, гонки, путешествия под парусом, это не просто разновидности парусного спорта, это образ жизни, заявление о том, что вы считаете важным и ценным. Думаю, что пора вернуть немного магии в парус. Парус это не оборудование, это взаимодействие между человеком и морем, и чем больше гаджетов будет между вами и океаном, тем холоднее и бледнее будут ваши переживания, а в этом мире не существует ничего, кроме переживаний — личного непосредственного опыта. Реальность, если таковая существует, это ваш личный опыт, и от качества этого опыта зависит то, что вы получаете от жизни.
- Место, с таким названием как Мадагаскар, должно быть прекрасным. - так говорила Ясмина, молодая женщина пилот, полу-гречанка, полу-немка из Аделаиды. Она мечтала летать в Кении и её романтическое видение Африки было очень заразительно. Мы были в Дарвине и я тогда ещё не решил, куда идти дальше. Меня привлекали два региона: один - Япония и Дальний Восток, другой - Восточная Африка и Аравия. Перспектива дальнего океанского плавания склоняла чашу весов в пользу Африки. Ясмина одолжила мне книжку Куки Гальман - «Я мечтала об Африке», это определило выбор. Мадагаскар..., она была права, само название вызывало в воображении видения — баобабы, лемуры, восточные специи, пираты...
Я был на Мадагаскаре много раз, но видел только береговую полосу и очень редко рисковал удаляться от моря. Если вам дорога лодка, не оставляйте её, я убедился в этом после неприятного происшествия в Таматаве. Первая неделя в Африке, я был невинным как новорожденный ягнёнок, или попросту наивным. У пляжа Таматаве, на якорной стоянке было множество яхт. Пару с лодки «Селтик Кэпер» я знал и раньше. Шкипер и его подруга решили отправиться на поезде на несколько дней в столицу Мадагаскара - Тананариве, оставив лодку на якоре. Они попросили меня приглядеть за ней, но не сказали как. Только днём раньше, когда они были в городе, лодка поползла на якоре и я грёб до самого рифа, пока поймал её. Но они всё равно уехали.
