– В рамках нашего плана будут созданы десятки тысяч новых, «зеленых» рабочих мест, с полным обеспечением. В силу превосходных технологий «ТерраГрин Рисайклинг» утилизация и переработка станет намного более эффективной, будут снижены потери, связанные с ручной разборкой и переработкой, существующие сейчас. Доходы от переработки увеличатся на тридцать процентов, не меньше. Но, что самое важное, мы организуем особые фонды, чтобы помочь Кремниевому Острову выполнить всеобъемлющий план по рекультивации окружающей среды. Мы вернем вашему дому его прежний вид, с голубым небом и чистой водой.
Это была практически цитата из текста бизнес-предложения. Кайцзун восхитился памяти своего босса, особенно в условиях, когда нельзя было воспользоваться средствами дополненной реальности.
– Знаю я все это.
Директор Линь, похоже, окончательно протрезвел, если и вообще был пьян, и заказал чашку крепкого чая.
– Но это никого не волнует на самом деле. Не волнует местных. Они хотят выжать из всего этого столько денег, сколько смогут, и им без разницы, какая здесь будет жизнь. Мигрантов это тоже не волнует. Они хотят побыстрее денег заработать, вернуться в родную деревню и открыть там универсальный магазин или построить новый дом и жениться. Они ненавидят этот остров. Будущее этого места никого не волнует. Они хотят уехать отсюда и побыстрее забыть этот этап своей жизни, как и весь этот мусор.
– Но это должно волновать правительство! – не выдержал Скотт.
– У правительства есть заботы поважнее, – ответил Директор Линь, отпив большой глоток чая. Он говорил неспешно, и краснота исчезла с его лица. Как исчезла и вежливая и умелая поддельная улыбка, так, будто его искреннего отцовского тона, звучавшего прежде, никогда и не было. – Время идет. Нам еще надо добраться до деревни Сялун. Поверьте, вы не захотите долго там оставаться.
Есть два Кремниевых Острова, подумал Скотт Брэндл, глядя на картины, медленно проплывающие в окне «Лендровера».
Перед этим правительственные чиновники отвезли их в административный центр Кремниевого Острова. Глядя на хаотичное дорожное движение, Скотт удивился обилию дорогих машин, водители которых, похоже, не убирали руки с сигнала: БМВ, «Мерседес-Бенц», «Бентли», «Порш»… ему даже показалось что он заметил припаркованную поперек тротуара рубиново‐красную «Мазерати», в то время как ее молодой владелец сидел рядом на корточках, поедая барбекю из морепродуктов, купленное у уличного торговца.
Несмотря на то что полуостров был не на первых местах в табели о рангах Китая, Кремниевый Остров процветал. Скотт увидел здесь немало бутиков люксовых брендов, таких, которые привык видеть лишь в самых крупных городах Китая. У обитателей города было модно строить дорогие особняки в традиционном стиле сяшаньху[2], но они добавляли к этому европейские элементы, в результате чего дома получились роскошного, но несколько несуразного, делано экзотического вида. У попавшего в город иногда возникало впечатление, что он очутился на третьесортной архитектурной выставке: в одном доме просматривалось влияние средиземноморской архитектуры, в другом – скандинавского минимализма.
В путеводителе по Китаю, которым обзавелся Скотт, именно об этом и говорилось. Здесь жили нувориши современного Китая. Они копили лучшие в мире материальные блага, чтобы заполнить ими пустоту собственных жизней.
Скотт не заметил у пешеходов масок на лицах. Ему было известно, что протезирование дыхательной системы еще не получило популярности в этих местах. Административный центр находился с наветренной стороны от остальной территории Кремниевого Острова, так что качество воздуха здесь было, по крайней мере, терпимым, хотя в воздухе и присутствовал вездесущий запах, от которого было тяжело дышать. Запах, похожий на тот, который Скотт запомнил по визиту на завод по сжиганию резины на Филиппинах, после которого его неделю тошнило. Однако здесь, похоже, люди с ним вполне освоились.
«Лендровер» медленно, рывками ехал в плотном потоке машин. Время от времени между машинами вклинивалась трехколесная электрическая тележка рикши-водовоза, вызывая шквал сигналов и ругани. Однако водители тележек, говорящие на иных, чем местный, тополектах, игнорировали это. В деревне Хуан тонна воды стоила два юаня, а в девяти километрах от нее ее уже продавали по два юаня за сорокалитровую бутыль. Местные не пробавлялись столь малыми заработками – но именно их большой бизнес в первую очередь сделал поверхностные и грунтовые воды на Кремниевом Острове непригодными для питья.
