Недавно я философствовал о кошмарных снах и чувствах, которые испытываешь, когда пробуждаешься от них. Я пришел к выводу, что настоящая, истинная радость к жизни лично у меня чувствуется только тогда, когда мне снилось что–то ужасное, и я наконец проснулся. Мне часто снится, что я кого–нибудь укокошил и заметаю следы. Но меня скоро поймают — я оставил много улик. Горе и страх невыносимы в моем сне. И когда я просыпаюсь — несколько секунд у меня настоящая эйфория. Мне так хорошо жить! Я промыт и почищен, как Ленин в Мавзолее. Я прошел техосмотр и мне заменили несколько важнейших деталей. Потом я переворачиваюсь на другой бок, и свет меркнет снова.
Мне уже снится мой первый сон, и во сне я нахожусь здесь же — на складе инструментов.
Я не говорил, но я ведь уже работал в этом здании. Давно — десять лет назад. Тогда тут размещалась совсем другая компания, и люди, естественно, были тоже были другие. Я пришел сюда семнадцатилетним, пугливым юношей. Тогда мне еще было более менее интересно жить. Производительность труда была на порядок лучше, я довольно много пил, но только после работы, а не во время ее. Мне почти никогда не было скучно, каждое утро я вставал с настоящим энтузиазмом, хотя предстоящий день обещал лишь разгрузку контейнеров, тупые насмешки негров–рабочих, не менее тупые насмешки белых и пиво с персиковым сидром. Сейчас даже трудно поверить! Однако, довольно скоро мой энтузиазм покрылся опарышами. Устав от прелестей рабочего класса, я начал пить уже без всякой меры, заболел и почти сошел с ума. Самым пугающим симптомом моего сумасшествия было искреннее желание стать здоровым, порядочным человеком. К счастью, это длилось всего около трех месяцев. Да, мне как раз в данный момент снится та великая минута, когда прозрение внезапно охватило меня с мамонтовой силой! Я опять переживаю все то, что пережил раньше.
В моем сне я нахожусь совсем недалеко от того места, где сижу сейчас. Я стою в проходе и смотрю в никуда. А куда мне смотреть? Те же самые коробки, тот же самый запах картона и пыли. Я не пил уже две недели. Если я выпью — мне конец. В моей крови растворены антидепрессанты и седативные, которые я начал принимать по совету нарколога. Но они не помогают: паника, страх и апатия рвут меня на куски. Я совсем не знаю, что мне делать… Я так долго не протяну. Запутался, застрял… Потерял связь с реальностью…
И все–таки: у депрессии бывают и положительные моменты. Иногда (несколько раз в день) огонь затухает и становится так хорошо и прохладно! Ты физически чувствуешь оптимизм, он становится осязаемым…
В минуту прозрения я внезапно чувствую мощнейший прилив душевных сил — мне кажется, что не все еще потеряно! И как кажется! Будто бы двести грамм тротила взорвалось у меня в голове! На секунду я даже перестаю видеть — мыли настолько сильные, что забивают зрение. Моя убогая жизнь среди коробок и идиотов может прекратится! Я прекращу ее сам. Я пойду учиться в колледж. Я буду учиться старательно и удивлю домашних своим прилежанием! Я забуду о выпивке, брошу курить и подворовывать! Я познакомлюсь с интересными людьми… и (о боже!) возможно даже с кем–нибудь женского пола…больше чем дружба! Жена и детушки! Детушки! Однако, все это после! Делу — время, потехе — час. Сначала нужно выучиться, встать на ноги…получать большую–пребольшую зарплату…а уж потом вить семейное гнездо…а эти складские дружки–мудилы пусть горят в аду!
Даже сейчас, во сне, я, наверное, роняю слезу, какую уронил в тот день при мысли о Воскресении из мертвых. Такое у меня случилось в первый и, надеюсь, последний раз в жизни. Перестав пить, я стал окончательным дураком….хотя нет, не дураком…скорее всего, я просто раздвоился и старый добрый «я» на какое–то время исчез. Вместо него появился новый Сева, и, говорю честно, я не хочу, чтобы когда–нибудь он снова в меня вселился.
Нет, нет — подобные величественные мысли о чем–то «нормальном» могут посетить меня в любое время (да, вот, вчера посещали!), но мысли–мыслями, а дело–делом! А тогда я кое–что сделал. Поддавшись своим полусвятым видениям, я бросил работу и поступил в компьютерный колледж.
