Дверь отворилась. Корлет широко улыбнулась – что казалось странным, поскольку она не особенно часто улыбалась. Девочка вошла внутрь, и дверь закрылась.
– Ну ладно, – проворчала Изерн, широкими шагами направляясь к домику. – Сейчас мы доберемся до сути ее происков.
– И кто теперь задирает нос? – прошипела Рикке, поспешая следом. – Что, если девчонка и впрямь что-то скрывает?
Ей представилась комната, набитая головорезами Черного Кальдера, которые все как один поворачиваются к двери, когда туда вламывается Изерн.
– Надо было взять с собой Трясучку и пару его парней…
Но Изерн уже забарабанила по хлипкой двери так, что та заходила ходуном. Дверь распахнулась, и Корлет выглянула наружу. На ее хмуром лице появилось подозрительное выражение, когда она увидела их двоих, теснящихся на пороге.
– Что это вы тут делаете?
– А ты что тут делаешь? – торжествующе взревела Изерн.
Она схватила Корлет за шею и толкнула внутрь, другой рукой вытаскивая кинжал.
– Во имя мертвых, только не зарежь ее! – взвизгнула Рикке, торопливо входя следом.
Насколько она смогла разглядеть, когда ее глаза привыкли к полумраку, это был самый обыкновенный дом. Одна комната, освещенная одним маленьким окошком. Из горшка на очаге плыл аппетитный запах готовящейся еды. Рядом лежал раскрытый мешок, но в нем тоже не было никаких секретов, если не считать нескольких морковок и пары костей. Никакой банды головорезов, всего лишь скрюченная старуха с подслеповатыми глазами и здоровенной бородавкой на щеке, чрезвычайно удивленная при виде размахивающей ножом горянки, ворвавшейся в ее дом.
– Какого хрена? – прохрипела Корлет, распластанная по стене: рука Изерн пережимала ей горло.
Старуха схватилась за метлу.
– А ну отпусти мою внучку!
Рикке вздохнула, чувствуя себя более чем смущенной своим участием в этом фарсе.
– Сдается мне, Изерн, что ты можешь спрятать свой кинжал. Разве что ты хочешь порезать им морковку.
– Это моя бабушка, – буркнула Корлет, потирая покрасневшую шею. – Я прихожу сюда повидаться, когда получается. Приношу ей дрова, всякие объедки на суп.
– Почему ты мне ничего не сказала? – спросила Рикке.
– У тебя и без меня довольно хлопот. – Во имя мертвых, Рикке почувствовала себя еще хуже, чем прежде. – Послушай, может, ты наконец уберешь свой нож?
Изерн сунула кинжал куда-то в обтрепанные глубины своей одежды с таким кислым лицом, что им можно было бы квасить капусту.
– Ты же понимаешь, нам нужно соблюдать бдительность, – объяснила Рикке. – Черный Кальдер – хитрый ублюдок. У него повсюду могут быть лазутчики.
– Ты что, думала, что моя Корлет шпионит? – Старуха опустила метлу, и ее нижняя губа задрожала, у бедняжки. – Да она только и говорит о том, какая ты умная да как она рада, что тебе служит! Что ты изменишь весь Север к лучшему. Люди ходят ко мне за советом, и я всегда им говорю, как здорово…
– Ладно, ладно, ба, – перебила Корлет, жестами успокаивая ее. – Она права, нужно быть настороже. Просто мы друг друга не поняли, ничего особенного.
– Точно, – подтвердила Рикке, метнув в Изерн пронзительный взгляд. – Проще простого свалить вину на того, кто этого не заслужил.
– И насчет Черного Кальдера ты тоже права, он хитрый. – Старуха шагнула к Рикке, понизив голос: – Между нами, тут живет одна старая ведьма через два дома, так я ей совсем не доверяю. Держала бы ты ее на примете.
– Может, мы так и сделаем.
– Ну ладно. – Бабушка Корлет обвела их строгим взглядом. – Кто хочет супа?
* * *
Когда они снова вышли на улицу, холодный дождь поливал с еще большей силой, и Рикке снова натянула на голову капюшон и плотно завернулась в него, спасаясь от холода.
– Благодарение мертвым, что нам удалось выкурить это гадючье гнездо! – сказала она.
Изерн это не казалось забавным.
– Ты не должна ослаблять бдительность! Особенно теперь, когда ты взгромоздила свою задницу на Скарлингов трон. Ты должна быть твердой! Ты должна сделать свое сердце…
– Знаю, знаю. Что поделать, придется, как только мы вернемся, вырезать Корлет кровавый крест за то, что таскает с кухни объедки. – Рикке покачала головой. – А жаль, мне нравится эта девчонка. Крепкие бедра.
