Заходили туда в основном полицейские, крупные деревенские парни, которые никогда не ограничивались одной порцией. В наши дни многоцветного населения вряд ли неевропейцы должным образом оценили бы меню.
На меня упала тень. Я поднял голову и увидел женщину-полицейского. Она сказала:
— Вам не стоит тут сидеть, сэр.
Прежде чем я успел возразить, она улыбнулась. Я вспомнил, что встречался с этой женщиной в пабе «У Максвиггана». Попытался вспомнить ее имя:
— Ридж, верно?
Она вздохнула:
— Я же говорила, Ник ен Иомаре. Мы не пользуемся английским вариантом.
— А мне на это насрать.
Женщина-полицейский вздрогнула, услышав грубое слово:
— Я могу арестовать вас за непотребный язык.
— Валяйте.
Она оглянулась:
— Мне нужно с вами поговорить.
— Нет.
— Простите?
— Я не хочу с вами разговаривать, Ридж.
— Это важно… Я куплю вам выпивку.
— Где?
— Где хотите.
— «Бреннанз Ярд»?
Женщина поколебалась и проговорила:
— Разве там не дорого?
— Дорого? Да, я слышал.
— Ладно… завтра вечером… в половине восьмого?
— Я буду.
— Мне лучше идти. Я не хочу, чтобы кто-то видел, как я с вами разговариваю.
Она повернулась, чтобы уйти, но я окликнул ее:
— Ридж!
— Да?
— Не надевайте форму.
Я смотрел квалификационный матч к чемпионату мира между Англией и Грецией. Бекхэм в качестве капитана только что забил великолепный гол, сравняв счет в добавленное время. Теперь грекам можно было уже помахать ручкой. Английский комментатор был в экстазе. Даже про дикую прическу Бекхэма забыл. Зазвонил телефон. Я сказал:
— Слушаю.
Одним глазом я продолжал смотреть в телевизор.
— Привет, парниша.
— Здравствуйте, Кирстен.
— Чем занимаетесь?
— Смотрю футбол.
— А со мной сыграть не желаете?
Я вздохнул. До матери мне, конечно, далеко, но зато от души. Сказал:
— Не очень.
— А, да будет вам, Джек, с вами тоска сплошная.
— Кстати, меня сегодня приглашали на вечеринку.
— Ой, обожаю вечеринки.
— Тогда встретимся здесь через час.
— Я уже веду счет минутам.
Клик.
Я выключил телевизор. Принял теплый душ, проглотил пару кваалюдов и обозрел свой шикарный гардероб. Выбрал белую рубашку, джинсы и свитер; может быть, свитер просто перекину через плечо. Если бы у меня были темные очки, я бы их обязательно напялил и выглядел бы настоящим придурком. Кстати, в прогнозе обещали дождь… так что я достал вою шинель. Странно, но с годами она становилась лучше, чего нельзя сказать обо мне. Поднял воротник, взглянул в зеркало и понял, что превратился в собственного отца.
Как это произошло?
Я вытащил пистолет и понюхал дуло. Ну вы знаете, чтобы узнать, не стреляли ли из него совсем недавно. Завернул его в промасленную бумагу, встал на колени и засунул между пружинами матраса. Если Джанет в своем уборочном усердии дойдет до такого уровня, она получит большой сюрприз.
Вернувшись к шкафу, я достал «жидкость Е», ту самую, которую получил от Стюарта, торговца наркотиками. Если вы собираетесь на вечер гомиков в сопровождении вероятной убийцы своего мужа, вам нужно все возможное подкрепление. Я сунул бутылочку в карман.
Сбежал по лестнице и задержался в холле.
Подъехала желтая «дэтсан», открылась дверь, и я увидел длинную нейлоновую ногу. Если бы Кирстен надела юбку чуть короче, ее бы арестовали. Юбка была из блестящей ткани. Сверху — кофточка без рукавов. Красная. Волосы спутаны. Мне нравится это слово.
Предполагает постель и секс, интенсивный и переходящий в очень интенсивный.
Миссис Бейли сидела за конторкой. Она сказала:
— Приходит на ум слово «потаскушка».
Это слово мне не нравится. Я вышел, Кирстен крутнулась на каблуках и спросила:
— Нравится?
— Не заметить невозможно.
Мимо прошли два молодых паренька.
— С ума сойти!
Она широко им улыбнулась. Я заявил:
— В желтой машине не поеду.
— Слишком яркая?
— Не сочетается.
— Она из проката. Мы пройдемся.
Кирстен взяла меня под руку, и от запаха ее духов с моей головой стали происходить какие-то странные вещи.
— Французские, — произнесла Кирстен.
— Что?
— Мои духи.
— Вы что, мысли читаете?
— Только грязные.
Когда мы свернули в сторону дома Теренса, она остановилась и сказала:
— Здесь где-то Теренс живет.
— Это его вечеринка, он поплачет, если захочет.
