Декстер улыбнулся ей и сказал, что она свободна. А когда она ушла, обратился к мистеру Мунгу: “Давайте теперь зайдем в кафе и вы расскажете, кто вы на самом деле такие и что здесь делаете”.
Он произнес это на родном языке мистера Мунга – на вьетнамском.
Сидя за угловым столиком подвального кафе, Декстер просмотрел их камбоджийские паспорта и удостоверения личности.
– Эксперты проверили эти документы и сочли их подлинными. Откуда они у вас?
Беженец взглянул на жену и сказал:
– Жена сделала. Она из Нги.
Во Вьетнаме существует клан Нги, из которого выходило большинство ученых провинции Хуэ. Особым их искусством, передаваемым из поколения в поколение, была каллиграфия. Они готовили документы для императоров. А с наступлением современной эры, и в особенности с началом в 1945 году войны с французами, Нги превратились в одних из лучших в мире фальсификаторов документов.
Кэл Декстер вернул паспорта владельцам.
– Хорошо, как я уже спрашивал наверху, – кто вы и что здесь делаете?
Жена принялась плакать, и муж положил руку ей на плечо.
– Мое имя, – сказал он, – Нгуен Ван Тран. Я здесь потому, что провел три года во вьетнамском концентрационном лагере и бежал из него. Это, во всяком случае, чистая правда.
– Так зачем было выдавать себя за камбоджийцев? Америка приняла много вьетнамцев, сражавшихся на нашей стороне.
– Дело в том, что я был майором Вьетконга.
Декстер медленно покивал.
– Да, это могло привести к осложнениям, – признал он. – Расскажите мне все.
В течение следующего часа Кэл узнал, что в молодые годы Нгуен Ван Тран вступил в движение сопротивления “Вьетминь”, чтобы бороться с французами, а там и с американцами. Однако после победы иллюзии развеялись.
– После смерти Хо Ши Мина, – рассказывал он, – к власти пришли другие люди. Они хватали и казнили патриота за патриотом. Я – один из последних уцелевших националистов. Я воевал за свободную, единую страну, это верно. Но я хотел, чтобы в этой стране была свобода, частная собственность, чтобы земля принадлежала крестьянам. Я ошибся.
– И что же произошло? – спросил Декстер.
– Ну, после окончательной победы северян в семьдесят пятом году начались настоящие погромы. Китайцев – два миллиона человек – лишили всего имущества и отправили либо в трудовые лагеря, либо в изгнание – их вывозили из страны на судах. Я открыто выступал против этого. И в конце года за мной пришла тайная полиция, после чего я оказался в лагере под Ханоем. Они всегда отправляют людей подальше от родного дома. Это затрудняет побеги.
– Тем не менее вы бежали?
– Все устроила жена. Она медицинская сестра, не только хороший каллиграф. Несколько мирных лет я проработал школьным учителем. Мы познакомились в лагере. Она работала там в больнице. Полюбили друг друга. И она вытащила меня оттуда. У нее было припрятано немного золотых украшений. Они позволили нам заплатить капитану грузового судна. Ну вот, теперь вы знаете все.
– И вы думаете, я могу вам верить? – спросил Декстер.
– Вы говорите на нашем языке. Бывали во Вьетнаме?
– Да, бывал.
– Воевали?
– Воевал.
– Тогда я скажу вам как солдат солдату: перед вами человек, потерпевший полное и окончательное поражение. Итак, что мы должны сделать?
– А что собираетесь сделать вы?
– Вернуться в иммиграционную службу, конечно. Вы же обязаны о нас доложить.
Кэл Декстер допил свой кофе, встал. Майор Нгуен Ван Тран тоже попытался встать, однако Декстер удержал его.
– Война окончена, майор. Все это было очень далеко и очень давно. Попробуйте в свое удовольствие прожить хотя бы остаток жизни.
Вьетнамец онемел от изумления. Он только молча кивнул. Декстер повернулся и пошел к выходу из кафе.
Это было 22 ноября 1978 года.
В 1985 году Кэл Декстер ушел из фирмы “Хонейман и Флейшер”, но не на работу, которая открывала бы дорогу в хороший дом в Уэстчестере. Он перешел в Управление государственной защиты. Работа была не из самых видных и оплачивалась далеко не роскошно, однако давала Кэлу то, чего он не получал, занимаясь корпоративным правом, – чувство удовлетворения.
Анджела восприняла это хорошо, лучше, чем он ожидал.
Работать на новом месте приходилось непомерное количество часов и представлять в суде тех, мимо кого прошла американская мечта.
