Кровь прилила к смуглым щекам Лирит, и она открыла рот, чтобы ответить. Но Эйрин заговорила первой, напустив на себя подчеркнуто неодобрительный вид:
— Это что, самая лучшая рифма, которую ты способен выдумать, Таркис? Боюсь, не очень-то похоже на настоящее стихотворение.
Шут резко отпрянул назад. Выглядел он не лучшим образом. Из-под выцветших зеленых чулок торчали костлявые колени, а остроносые башмаки были заляпаны грязью. Он сцепил худые пальцы, его блуждающие глаза загорелись ярким светом.
— Моя милая колдунья, в скором времени старая дева, полагает, что сможет подобрать более удачную рифму?
Эйрин выпрямилась.
— Думаю, да. На самом деле я готова держать пари, что смогу придумать лучший стих из букв твоего имени. Тебе же вряд ли удастся сделать то же самое с моим именем!
Лирит бросила на сестру сердитый взгляд, но Эйрин не обратила на это никакого внимания.
Таркис хлопнул в ладоши и снова засмеялся:
— Игра! Игра! — Он снова кувыркнулся в воздухе. — Шут обожает играть! Умоляю, миледи, сложите поскорее стих из моего имени!
Эйрин сделала решительный вдох. Придворный шут Ар-Толора имел обыкновение оказываться на пути в самый неподходящий момент. Лучшим способом поскорее отделаться от него было сыграть в его же игру. Правда, сейчас Эйрин сомневалась в том, что это удачная мысль. Девушка нахмурилась, пытаясь сосредоточиться. Затем, словно по мановению волшебной палочки, ей в голову пришли стихотворные строки, и она, смеясь, тут же произнесла их вслух:
Где бродит Таркис-острослов,
Я не могу сказать.
Как хорошо, что бубенцов
Ему нельзя снимать.
Эйрин не смогла удержаться и довольно улыбнулась, увидев, что Лирит изумленно смотрит на нее. Что ж, стихотворение действительно вышло неплохим.
Таркис, очевидно, был того же мнения, поскольку отчаянно зашипел и схватился за свой колпак так, что из-под него высвободилась прядь волос.
— Ну давай, шут, — сказала Эйрин. — Теперь твоя очередь.
— Должен ли я умолять вас, стоя на коленях? Мгновение, дева… Одно лишь мгновение!
Таркис отвернулся к алькову, сгорбился и что-то невнятно забормотал себе под нос. Эйрин поспешила воспользоваться представившейся возможностью. Поскольку путь был свободен, она схватила Лирит за руку и бросилась вперед по коридору.
Они уже завернули за угол, когда позади раздался пронзительный встревоженный вопль. Этот звук заставил их ускорить бег. Наконец они остановились и, тяжело дыша и смеясь, обессиленно прислонились к стене.
Эйрин смахнула слезы с глаз.
— Он на самом деле когда-то был королем? Или все выдумки? Так трудно поверить в это, когда видишь его.
Лирит пригладила тугие черные локоны.
— Он действительно был королем, сестра. Многие годы Таркис правил доминионом Толории. Но однажды во время охоты он упал с лошади и сильно ударился головой о камень. Когда Таркис снова пришел в себя, то был уже таким, как сейчас. Думаю, его разум помутился настолько, что вернуть его в прежнее состояние невозможно.
Эйрин слышала эту историю еще раньше. Король Таркис не имел ни жены, ни наследника. Толория разрывалась от междоусобных войн, так как многие бароны яростно боролись друг с другом за право обладания троном. И если бы не Иволейна, дальняя родственница Таркиса, которая по достижении восемнадцати лет умудрилась объединить враждующие стороны, доминион, возможно, навсегда прекратил бы свое существование как единое государство.
— Тогда Таркис действительно безумен, — заключила Эйрин. — Но мне кажется, что жестоко так относиться к нему. Человек, однажды бывший королем, не должен быть придворным шутом.
— А разве лучше запереть его в высокой башне, где его никто бы не увидел? Теперь он такой. Думаю, что до известной степени это доставляет ему удовольствие.
Лирит, конечно, была права. И все равно ей не нравился Таркис. Чем реже она встречалась с ним, тем лучше.
— Пошли, — промолвила Лирит, — нас ждет королева.
— Для того чтобы выбранить нас, — ухмыльнулась Эйрин. У дверей королевских покоев им поклонился караульный.
— Миледи, можете войти, — сказал он.
Эйрин и Лирит переглянулись. Веселье их мгновенно улетучилось, стоило им переступить порог.
