— Патрик? — испуганным голосом спросил он.
Донован не ответил, и Шратт повторил свой вопрос.
— Да, — произнес Донован таким тоном, словно заранее знал, что скажет Шратт.
— Полчаса назад какой-то мужчина ворвался в лабораторию! — закричал Шратт. — Он пытался что-то сделать с мозгом. Я лежал в постели и услышал его крики о помощи!
Шратт замолчал — видимо, переводил дух.
— Да, — повторил Донован.
Он не спрашивал, а просто подтверждал услышанное.
— Он мертв, — хрипло произнес Шратт. — Свалился замертво, едва прикоснувшись к сосуду с мозгом. Когда я вошел, он уже не шевелился.
— Да, — снова, все так же безразлично повторил Донован.
Шратт закричал — громче, чем прежде:
— Это мозг убил его! У него остановилось сердце — будто закупорились коронарные артерии. Как это могло случиться? Неужели он получил какой-то телепатический сигнал? Но ведь это невозможно! Невозможно!
На какой-то миг слова Шратта перестали доходить до меня. Объятый ужасом, я думал только об одном: если мозг способен убивать на расстоянии, никто не сможет устоять перед ним!
Донован продолжал молча сжимать трубку.
— Вы меня слышите?
Я снова различил голос Шратта.
— Да.
— Кто он такой, этот мужчина? Как ему удалось проведать о мозге? Почему он ворвался в дом? Я выяснил его имя. У него при себе было водительское удостоверение… Знаете, как его зовут?..
— Звали! Его звали Йокум, — нетерпеливо перебил Донован. — Забудьте о нем. Он был всего лишь дешевым газетчиком. Его смерть меня не огорчает — он вечно совал нос, куда не надо.
— Что вы сказали? — не веря своим ушам, спросил Шратт.
— Отправьте его в морг. Рано или поздно он бы все равно там оказался.
Когда Донован нажал на рычаг телефона, из трубки все еще доносились крики Шратта.
Донован выключил ночник и лег на постель.
В окне уже брезжил рассвет.
Я понял, почему мозг на несколько минут оставил меня без присмотра. Это время ему было необходимо, чтобы расправиться с Йокумом. Он оборонялся, и для обороны ему требовалось собрать всю свою чудовищную волю.
Йокум хотел уничтожить предмет, уличавший его в вымогательстве. К этому поступку я и подталкивал его, когда угрожал ему арестом.
Тогда я еще не знал, что мозг способен убивать, не прибегая к посторонней помощи! Я не желал Йокуму смерти!
Снова зазвонил телефон. И снова на проводе был Шратт.
— Ну, что еще? — с досадой спросил Донован.
Шратт, видимо, потерял остатки самообладания.
— Энцефалограмма фиксирует какие-то странные процессы, — сказал он. — Я только хотел поставить вас в известность. Линии движутся скачкообразно: всплески чередуются с прямыми отрезками.
— Шратт, вы мне надоели. Я хочу спать, — перед тем, как бросить трубку, процедил Донован.
Мне вдруг стало так страшно, что я на несколько минут полностью отключился. «Возможности мозга беспредельны!» — когда-то предупреждал меня Шратт. Неужели он был прав?
А вдруг Дженис задумает какую-нибудь глупость? Как Йокум. Шратт должен предостеречь ее. Наверняка он поддерживает связь с ней.
Но если он не даст ей знать о случившемся — тогда что? Тогда мозг избавится от нее так же, как уничтожает все, стоящее у него на пути.
Дженис нужно было предупредить. Но как?
Возможно, мозг умеет читать мои мысли — они ведь рождаются в том же сером веществе, функции которого он научился контролировать. Может быть, вот в эту минуту он наблюдает за мной и забавляется моим бессилием. Вероятно, ему нравится мучить меня.
У меня вдруг мелькнула кошмарная мысль: а если он захочет заниматься любовью с Дженис? Она привлекательна. И в ее глазах Донован это вовсе не Донован, а я!
Если это произойдет, то я буду свидетелем. Она изменит мне с моим собственным телом!
Какой ужас! Неужели я еще не сошел с ума?
Мне нужно было успокоиться, думать только о Дженис. Нет, она не потеряет голову — как не теряла ее никогда. Она всегда верила в меня, и я не имею права подвести ее. Она не простит мне, если я сойду с ума от страха.
От меня требовалось только одно: терпение. Мое время еще не настало. Я должен был ждать и помнить о Дженис.
Утром Донован удивил меня. Встав с постели, он несколько раз пробормотал эту загадочную фразу: «Во мгле без проблеска зари…» Будто она и его донимала во сне.
