— Ваше мнение, Фаллер, вы можете оставить при себе, — перебил его Донован. — Я нанял вас для того, чтобы вы вытащили из тюрьмы Хиндса, а не критиковали мои поступки.
Фаллер покраснел, но продолжил все тем же озабоченным тоном:
— Ну, я не думаю, что вообще возьмусь за это дело. Оно абсолютно безнадежно. Хиндс — хладнокровный убийца. Советую вам обратиться к какому-нибудь другому адвокату.
Донован усмехнулся. Затем встал и отодвинул небольшую декоративную панель, прикрывавшую потайное углубление в стене. Там было несколько выключателей. Повернув их, Донован снова сел за стол.
Фаллер наблюдал за его действиями молча, с перекошенным лицом. Он не мог поверить своим глазам — но понимал, что за поведением Донована крылось нечто сверхъестественное.
— Вы всегда так предусмотрительны? — с явной угрозой в голосе спросил Донован.
В глазах Фаллера мелькнул ужас.
— Откуда вы?.. — начал он.
— Неважно, — отрезал Донован. — Я не хочу, чтобы наш разговор записывался на пленку. Вам тоже от меня не скрыться! Если хотите, я вам напомню о деле Ралстона и Трумена. Как видите, мы можем говорить начистоту и не играть в прятки.
Он повторил выражение, которое Фаллер употребил накануне.
Фаллер побледнел. Судя по его лицу, он был готов упасть в обморок.
Не глядя на него, Донован добавил:
— Пальс не работает, а занимается вымогательством. Проследите за ним. И скажите ему, что я желаю с ним поговорить. Сегодня же!
Фаллер даже не пробовал сопротивляться. Он пододвинул к себе телефон, снял трубку и сказал несколько слов секретарю. Разговаривая с ней, он выгадывал время. Когда он нажал на рычаг, его лицо было почти спокойно.
— Окружной прокурор делает ставку на одного свидетеля, который не фигурировал в материалах следствия, — пытливо взглянув на Донована, сказал он. — Если ему удастся представить этого свидетеля суду, мы проиграли.
— Ну так помешайте ему, не дайте вывести этого свидетеля, — со сдержанной злостью произнес Донован.
На лбу Фаллера выступили капли пота.
— Вы хотите, чтобы я помешал правосудию? — тихо спросил он. — Это невозможно. Невозможно!
— Это в ваших силах, Фаллер, — твердо сказал Донован. Хиндс должен быть выпущен на свободу.
Фаллера охватило отчаяние, но он все еще не сдавался.
— Откуда у вас такой интерес к этому человеку? Он вам не родственник. Прежде вы даже не видели его!
— Это не ваше дело, — высокомерно произнес Донован. — Ваше дело — освободить его.
— Но этого свидетеля нельзя подкупить! — воскликнул Фаллер.
— Я заплачу столько, сколько он пожелает, — ответил Донован.
— Это всего лишь тринадцатилетняя девочка. Я не могу предложить ей денег! Она просто не поймет меня!
В голосе Фаллера прозвучало даже не отчаяние, а тоска.
Некоторое время они сидели молча. Наконец Фаллер снова заговорил:
— Это маленькая девочка из Сан-Франциско. Она убежала из дома, чтобы стать кинозвездой. Добиралась на попутных, спала где придется. Когда Хиндс совершил наезд, она пряталась у входа в соседнее здание и видела, как все произошло. Все случилось на ее глазах — пожилая женщина, лежавшая на тротуаре, узнала шофера и крикнула: «Кирилл!». Она просила позвать врачей. Но Хиндс дал задний ход и задними колесами раздавил в лепешку ее лицо и ноги.
Последние слова Фаллер произнес с таким видом, будто в случившемся обвинял Донована.
— И она не пошла в полицию? — спросил Донован.
— Она боялась, что ее отправят домой, — насупился Фаллер. — Ее поместили в детский приют на Лома-стрит.
— Тогда уговорите родителей забрать ее отсюда. Позвонить-то вы можете им?
— Они здесь, — сказал Фаллер.
— Прекрасно! Заплатите им столько, сколько потребуется, чтобы вывезти ее за границу штата. А окружному прокурору скажите, что несовершеннолетние беглянки не могут быть надежными свидетелями обвинения. Они слишком истеричны, у них воспаленное воображение.
— Но она слышала, как женщина назвала шофера Кириллом! — воскликнул Фаллер.
Донован встал.
— Так она прочитала об этом в газетах! — с досадой произнес он. — Мне ли вас учить тому, что нужно говорить в подобных случаях? Кто здесь адвокат — вы или я? Кажется, мне придется взять дело в свои руки.
