Через несколько месяцев к Брока направили второго пациента, на этот раз со сломанным бедром. Больной, месье Лелон, пять месяцев назад утратил способность говорить и мог произнести только несколько слов, включая «лело» – это была попытка назвать собственную фамилию. Примерно через две недели после госпитализации он умер. Вскрытие показало повреждение в левой лобной доле, как и у Леборна [35]. Брока сообщил, что чувствует «изумление, граничащее с оцепенением», когда сделал это открытие. Тем не менее он предпочел поместить свою работу в контекст теории Буйо, подразумевавшей, что вся лобная доля участвует в порождении речи. То, что у обоих пациентов обнаружилось одно и то же локальное поражение в левой лобной доле мозга, было чистым совпадением, утверждал Брока [36].
Он начал терять бдительность, когда собрал восемь случаев потери речи, или афазии, каждый из которых был связан с повреждением одной и той же очень специфической области в левой лобной доле. В апреле 1863 года Брока представил документ, описывающий имевшиеся результаты, однако был еще достаточно осторожным, указывая на доминирование антилокализационистских идей Флуранса в то время:
«Здесь мы имеем восемь случаев, когда поражение располагается в задней трети третьей лобной извилины. Эта цифра кажется достаточно большой, чтобы дать повод для некоторых предположений. И, что весьма примечательно, у всех пациентов поражение обнаружилось в левой стороне. Не смею делать каких-либо выводов и жду новых открытий» [37].
Как только Брока опубликовал это, он оказался втянут в ожесточенный спор о первенстве открытия с неким Гюставом Даксом, врачом из Монпелье. Последний утверждал, что в начале века его отец Марк Дакс наблюдал более сорока случаев, в которых потеря речи была связана с поражением левой лобной доли. Дакс-младший заявил, что его отец представил полученные данные на медицинской конференции в Монпелье в 1836 году, но никаких доказательств этому так и не нашлось. В марте 1863 года Гюстав Дакс представил в Академию наук две работы: одна была написана его отцом в 1836 году, другая основывалась на его собственных наблюдениях, иллюстрирующих, что поражения левой лобной доли связаны с нарушениями речи [38].
Кажется очевидным, что Брока не знал об открытии Даксов – père et fils (отца и сына) – и пришел бы к неизбежному выводу, что за речь в мозге человека отвечает левая лобная доля (ныне известная как область Брока) даже если бы никогда не видел указанных работ. Когда статья Дакса наконец появилась в апреле 1865 года, она стала мощным потверждением исследованиям Брока. Хотя анатомические данные Дакса-младшего были менее точны, чем у Брока, он собрал огромный массив информации в поддержку своей гипотезы о функциональной локализации речи. Повторно проанализировав ряд тематических исследований, включая те, которые использовал Буйо, Дакс описал 140 примеров. Восемьдесят семь из них показали поражение левой лобной доли и потерю речи, в то время как пятьдесят три продемонстрировали поражение правой лобной доли и отсутствие потери речи. «Обнаружен орган мозга, отвечающий за речь», – сделал вывод Дакс [39].
Потрясенный притязаниями Даксов на первенство в этой сфере, Брока опубликовал длинную статью, в которой показал, что их работа никак не повлияла на его собственные идеи, и предоставил новые доказательства для укрепления своей репутации – именно те факты, которые, как он утверждал, были необходимы два года назад. Исследователь описал, как пациенты, страдавшие от паралича правой стороны тела, что указывало на поражение левого полушария мозга, как правило, испытывали трудности с речью. Не было нарушения ни моторики рта или горла, ни способности понимать язык. Дисфункция касалась только производства речи.
Намек на то, что существует определенная область мозга, только с одной его стороны, которая отвечает за очень специфическую способность, поставил Брока перед серьезной проблемой. С анатомической точки зрения два полушария мозга выглядели совершенно одинаково, и было хорошо известно, что парные или симметричные органы выполняют идентичные функции. Хотя не было никаких заметных анатомических различий между правым и левым полушариями, Брока указал, что с точки зрения развития они не являются строго идентичными. У эмбриона левая сторона мозга развивается раньше, чем правая, что, возможно, указывает на различия в функциях. Кроме того, большинство людей – правши, причиной чего, вероятно, является раннее развитие левого полушария мозга. Брока считал, что и другие участки мозга могут быть задействованы в речевой деятельности и что, в принципе, можно восстановить некоторые функции путем тренировки. Как всегда осторожный, Брока завершил свои рассуждения указанием на то, что все вышеизложенное «не означает существования функционального несоответствия между половинами мозга» [40].
