— Я сама скажу, — ответила я и убежала на занятие.
Вот людям делать нечего! Третий курс уже вовсю сексом занимается, идешь вечером по коридору — в пустых классах и за портьерами непременно кто-нибудь вздыхает и постанывает. А двенадцатилетки разок поцеловались — и тут же истерика размером с весь Хогвартс!
Как я и ожидала, папин ответ гласил: «Умницы, дети!». Мистер Нотт вообще не ответил, видимо, считал, что у него достаточно разумный сын.
А вот Гарри за ужином щеголял распухшим носом и синяком под глазом. Гермиона сидела на противоположном конце гриффиндорского стола, уткнувшись в книгу, и почти ничего не ела. Я хотела с ней переговорить, да только она сразу после трапезы убежала в гриффиндорское общежитие.
Ну, решила я, поговорим завтра…
А назавтра всех ждал шок: Грейнджер обрезала волосы.
Кстати говоря, ей очень даже шло, такая симпатичная получилась прическа, сразу стало видно, что у Гермионы красивая шея и высокий лоб, а что передние зубы длинноваты, ну подумаешь, это и подточить можно. У нее даже как-то овал лица изменился.
— Что это с тобой? — поинтересовалась я, встав рядом на уроке полетов.
— Твой брат — идиот, — буркнула она, взлетая. Я пристроилась рядом. Кажется, тайна синяка Гарри переставала быть тайной…
— А конкретнее?
— Он ко мне целоваться полез, — мрачно произнесла Гермиона, закладывая крутой вираж. Я не отставала.
— Так это ты ему нос разбила?
— Я нечаянно, — вздохнула она и сделала свечку. Я последовала за ней. — Думала пощечину дать, но…
— Ага, слишком сильно размахнулась, — хмыкнула я и сорвалась в пике. Гермиона последовала за мной. — Бывает.
— Извиняться не буду, — сказала она, резко поднимаясь вверх.
— Не надо, — согласилась я. — Он правда дурак, а виновата я. Он решил, что Тео силой со мной что-то сделал. А я ему сказала — проверь, каково это. Вот он и проверил… не на Падме же с Лавандой ему было тренироваться-то!
Гермиона хихикнула и заложила мертвую петлю. Я попробовала повторить — получилось, надо же! Прикольно, как на русских горках! А еще папа рассказывал про фигуры высшего пилотажа, ну-ка, получится у меня «бочка»?..
Что-то, наверно, получилось, потому что внизу засвистели.
— Ну а волосы-то твои причем? — спросила я, когда Гермиона снова выровняла свое помело с моим.
— А он сказал, что они ему нравятся, — фыркнула она.
— Офигеть логика, — выдавила я. — Зачем стричься-то?
— А я подумала, если я их обрежу, он не будет приставать. И мы сможем просто дружить, как раньше. Да и ты права, неудобно с такой гривой… Это у тебя гладко лежат, а у меня, даже если заплести, вихры торчат! И везде эти волосы лезут, сушить — ужас просто, тут же фена нет!
— Хм… — я даже и не нашлась, что сказать. — Тебе идет, кстати.
— Мне самой понравилось, — довольно улыбнулась Гермиона. — Родители, правда, убьют…
— Так ты перед каникулами сходи к мадам Помфри, она тебе даст чего-нибудь, обрастешь… хотя… — я покачала метлу вправо-влево. — Ты же спрашивала о походе? Пойдешь? Пустят тебя?
— Ну… Пустят! — ответила Грейнджер и снова ушла в пике. Я догнала ее у самой земли, и приземлились мы почти одновременно.
=Девочки, да вам в сборную надо, — проговорила мадам Хуч, когда мальчишки перестали свистеть. — Такая слетанность…
— Простите, мадам, — мило улыбнулась я в ответ. — Мы с разных факультетов, вы не забыли?
«Интересно, — подумала я вдогонку, — а может, у них тут есть что-нибудь вроде синхронного плавания, только на метлах? Надо разузнать!»
— Это было красиво, — негромко сказал Тео, подойдя сзади. — Правда.
— Поверь, это мы еще даже не старались, — ответила я.
— А чем вы занимались?
— Поболтали о своем, о девичьем. Тео… Отец что-нибудь ответил?
— Да. Он связался с отцом Драко. Тот — с твоим. В общем, о чем-то они совещаются, та вещь в надежном месте.
— Отлично. Если что, скажешь?
— Конечно.
На нас таращились. Им не было слышно, что говорим мы о делах (и отлично!), но слухов станет в разы больше. Да и черт с ними, в самом-то деле! Это даже забавно, решила я…
* * *
Кое-как, со скрипом дотянули мы до летних каникул. Правда, кое-кто и не дотянул: как выяснилось, профессор Квиррелл нас скоропостижно покинул, только никто так и не сумел разузнать, просто уволился или вообще помер. Выглядел он в последнее время, прямо скажем, неважно, и попахивало от него не одним только чесноком, а и какой-то тухлятиной: то ли не мылся давно, то ли серьезно болел. Ну да от него все равно проку было мало… Профессор Снейп сделался злее обычного, и его можно было понять: занятия защите спихнули на него. (Правда, как шепнул мне Драко, имелась и другая причина, но обсуждать ее в школе и окрестностях он отказался наотрез. Сказал, в походе поговорим, это не так срочно.)
