Если они ее убили, подумал Фойл, мне кранты. Я же собирался ее использовать. Если она мертва…
Квартиру Робин разгромили и обнесли, как и все остальные в этом доме. Главная комната, как и заметил Фойл снизу, была разгромлена, и в центре ее в полу зияло овальное отверстие с иззубренными краями. Фойл обыскал квартиру в поисках трупа хозяйки. В спальне обнаружились двое мужчин и женщина: они валялись на кровати. Мужчины чертыхнулись. Женщина взвизгнула. Ее партнеры пошли на Фойла. Тот отступил на шаг и прижал языком верхние резцы. Заработали нейронные цепи. Все чувства и ощущения его организма пятикратно ускорились.
Внешний мир он теперь воспринимал записанным на пленку и прокрученным в замедленном повторе. Звуки превратились в низкое рычание. Цветовая гамма покраснела. Двое нападавших, казалось, мечтательно парили в воздухе перед Фойлом, будто их внезапно сковала дрема. С точки же зрения нападавших и остального мира, это сам Фойл стал размытым вихрем. Он отступил-скользнул в сторону, обошел нападавших, поднял одного из них за шкирку и вышвырнул в зиявшее посреди соседней комнаты кратерообразное отверстие. Второй шакал улетел вслед за первым долей секунды позже. Фойлу, в его ускоренном восприятии, казалось, что те плывут к дыре очень медленно, все еще согнутые в примитивной боевой стойке, выставив кулаки и оскалив рты, откуда неслось низкое тяжелое фырчание.
Фойл склонился над женщиной, которая в панике прикрывалась какими-то лохмотьями.
— Здблтл? — вопросил размытый вихрь.
Женщина завизжала.
Фойл снова нажал языком на передние резцы, и ускорение прекратилось. Пленка внешнего мира вместо замедленного повтора закрутилась с нормальной скоростью. Цвета и звуки вернулись в обычные области спектра. Парочка шакалов улетела в дыру, исчезла в ней и грянулась на нижнем этаже.
— Здесь было тело? — повторил Фойл разборчиво. — Тело молодой негритянки?
Женщина не отвечала.
Он поднял ее за волосы, тряхнул напоследок и вышвырнул следом за шакалами.
Тут поиски Робин пришлось прервать: из вестибюля здания повалила целая толпа ночных мародеров. У них были факелы и переделанное из домашних инструментов оружие. Впрочем, джек-джонтерам далеко было до профессиональных киллеров: они умели только загонять и убивать беззащитную перепуганную добычу.
— Не трогайте меня, — вежливо сказал Фойл, продолжая шарить в шкафах и переворачивать растерзанную мебель.
Шакалы приближались. Их направлял какой-то бандюк в норковой шубе и треуголке. Снизу доносились подбадривающие проклятия. Человек в треуголке швырнул в Фойла факел. Того обожгло. Фойл снова ускорился. Джек-джонтеры застыли живыми статуями. Фойл подобрал с пола полуразломанный стул и по очереди стукнул им шакалов. Те остались стоять. Человека в норковой шубе и треуголке Фойл повалил на пол и опустился коленями ему на грудь. Затем отключил ускорение.
Внешний мир снова возвратился к жизни. Шакалы попадали, где стояли, побросав оружие. Человек в норковой шубе и треуголке захрипел.
— Тут было тело? — спросил его Фойл. — Негритянка. Очень высокая. Очень красивая.
Человек извивался, пытаясь выцарапать Фойлу глаза.
— Вы присматриваете за трупами, — сказал Фойл спокойно. — Некоторые твои шакалы предпочитают мертвых девушек живым. Вы нашли здесь ее тело?
Не получив внятного ответа, он поднял факел и поджег им норковую шубу. Потом отпустил джек-джонтера и принялся с отвлеченным интересом наблюдать за его действиями. Вожак шакалов взвыл, завертелся колесом, споткнулся на краю кратера и провалился во тьму, подсвечивая ее своим горящим телом.
— Эй, — негромко позвал Фойл. — Тут было тело?
Ответа не было. Он покачал головой.
— Грязная работка, — пробормотал он. — Пора бы мне научиться выбивать инфу. Дагенхэм мог бы меня кое-чему научить.
Он выключил электронные системы тела и джонтировал.
Объявился он в Грин-Бэй. От его подгоревших волос и опаленной кожи так воняло, что волей-неволей пришлось заглянуть в ближайший магазин Престейна, где продавались драгоценности, духи, косметика, ионные освежители и суррогаты. Оказалось, что местный мистер Престо уже прослышал о появлении Четырехмильного цирка и не замедлил приветствовать важного гостя. Фойл мигом сбросил с себя хищную целеустремленность и снова стал буффоном с Цереры по имени Джеффри Формайл. Он вытанцовывал и кривлялся перед зеркалом, купил флакон Euge No. 1 по сто долларов
