Мой домашний динозавр - страница 10

До завтрака Ворчун с детьми стояли и смотрели, как Крузо явно забавлялся, прокладывая себе путь, с хрустом рассекая тонкий ледок.

— Он ледокол! — закричал Энгес и побежал вокруг садка, вытянув вперед руки, сомкнув кончики пальцев, изображая таким образом нос корабля. — Ледоход Крузо в Антарктике, полный вперед, бамц, трах, бум!

— Но скоро он уже не сможет так плавать, — сказал Ворчун Керсти.

— Почему?

— Сообщили, что это только начало настоящих холодов. Так что через несколько дней такой маленький водоем покроется толстым слоем льда.

— Таким толстым, что Крузо не сможет его пробить? — спросила Керсти.

— Да.

— Таким толстым, что по нему можно будет кататься? — спросил, останавливаясь, Энгес. — Вот здорово!

— Глупый, для Крузо это будет совсем не здорово, — сказала Керсти. — Если он окажется подо льдом, он не сможет дышать. Он утонет.

— Тут он найдет свою могилу, — сказал Энгес заупокойным голосом. Он обеими руками зажал горло, высунул язык, скосил глаза и издал страшные булькающие хрипы, будто его душат.

— Не валяй дурака, — сказала Керсти. — Ворчун, что нам делать?

— Нам надо его переселить.

— В озерцо?

— Да, оно никогда не замерзает.

— А щука? А выдра? А цапля?

— Думаю, он уже достаточно большой, чтобы постоять за себя.

И действительно, водоконь, теперь уже десяти месяцев от роду, поразительно вырос. В бассейне давно не стало никакой живности, Крузо съел все, что там было, а еды ему теперь требовалось столько, что приходилось дважды в день ходить за ней к морю. Он был теперь с… как-то трудно сравнивать величину животного, столь непохожего на других, с кем-либо; но раз уж поначалу его сравнили с котенком, потом с кошкой, то теперь, хотя он и выглядел совсем иначе, по размеру и весу он стал с тигра-подростка; правда, вместо лап у него были четыре большие ромбовидные ласты.

— Достаточно большой, чтобы постоять за себя! — сказал Энгес. — Разрази меня гром, он постоит! Бьюсь об заклад, теперь он расправится и с этой выдрой, и с этой цаплей, Ворчун! Он разорвет их на куски!

— Но как мы его переселим? — спросила Керсти.

— Вот об этом-то я и думаю, — сказал Ворчун. — Я надеялся с этим повременить. Я хотел как-нибудь погрузить его на тачку, но сомневаюсь, что смогу это сделать один. А попросить кого-то помочь нельзя, ведь тогда все узнают о водоконе. Вот в чем проблема. Мне нужна помощь сильного мужчины.

— Что же делать? — спросила Керсти.

— Идти завтракать, — предложил Энгес. — Я голодный.

По дороге к дому они заметили уезжающего на своем старом красном велосипеде почтальона, а когда вошли в кухню, там стояла мама с распечатанным письмом в руках. У нее был очень радостный вид.

— Угадайте, от кого это! — сказала она детям. — От вашего отца! Его корабль вчера причалил в Клайде. Сегодня утром он будет дома!

Керсти от радости, что приезжает отец, не могла заставить себя есть. Энгес тоже был очень рад, что не помешало ему съесть не только свой завтрак, но и доесть за Керсти.

Они знали время прибытия автобуса на остановку внизу, в долине, поэтому вышли и ждали около дома. И вот вдалеке показался человек в морской форме, сумка через плечо, в одной руке — свертки, другой он радостно помахал им.

Глядя, как мать и дети бегут ему на встречу, Ворчун довольным голосом произнес:

— Домой моряк вернулся…[2]

В доме царило оживление. Все открывали пакеты с подарками из далеких краев. Для мамы там оказался отрез красивого шелка, для Ворчуна — семена удивительных чужеземных растений, чтобы он посадил их в саду, для Керсти — ожерелье из зубов акулы, а для Энгеса — четырехмачтовый корабль с раздутыми парусами, бороздящий воды в бутылке.

— Как выросли! — сказал отец детям. — Энгес, в прошлый отпуск я тебя легко носил на руках. Не знаю, как теперь.

— Он любитель поесть, — сказала мама.

Тут Керсти сразу вспомнила о водоконе, который тоже вырос и стал неподъемным.

— Ворчун! — вскрикнула она. — Мы еще не кормили Крузо!

— Какого Крузо? — спросил отец.

— Это наш монстр! — завопил Энгес. — Мы нашли его на берегу, он вывелся у нас в ванне и сейчас живет в бассейне для золотых рыбок, и мы каждый день ловим для него рыбу, и он пожирает ее — хав-хав-хав. Вот увидишь его зубы, папа — они в тысячу раз больше, чем на ожерелье у Керсти, правда! — и Энгес состроил страшенную гримасу.