— Привет, Матильда, — сказал он и очень аккуратно взял ее ладонь, стараясь не дотрагиваться до иглы от капельницы, которая была приклеена пластырем к тыльной стороне руки. — Как ты?
Через некоторое время она повернула голову, как будто только что сделала над собой усилие, и смерила его точно таким же взглядом, каким смотрела, когда только пришла в себя. Ее взгляд, спокойный и серьезный, во всех отношениях был совершенно не похож на игривый и пытливый взгляд Матильды, которую он знал. И именно это его и беспокоило.
Не было сомнения, что перед ним лежала Матильда. Но проблема в том, что взгляд был совсем не ее.
— Я не знаю, помнишь ли ты, что именно произошло, — начал он, на самом деле не имея никакого представления, что говорить дальше.
— Я помню, — сказала Матильда, и он сразу понял, что картина событий у нее в голове была такой же полной, как и у него.
Преступник, должно быть, проник в дом и застал их врасплох, ее и подругу Эсмаральду. Может быть, они были внизу в подвале, проводили один из своих сеансов. Затем нападавший заставил их подняться в гостиную и сесть на диван вместе с Соней, ожидая возвращения Фабиана домой.
Он, ее отец, который должен был стать ее защитой, но так часто оказывался где-то в другом месте, даже когда находился дома. Он, который, как только появился, не отреагировал на первое предупреждение, а понял, что все серьезно, только когда было слишком поздно. Когда пуля уже вошла ей прямо в живот и заставила ее, истекающую кровью, упасть на ковер.
— Прости меня, — сказал он, но сразу пожалел о своих словах. Как она могла простить его?
— Ты сделал все, что мог, — ответила она слабым голосом. — Как ты мог сделать больше?
Он точно не ослышался? Это сказала его Матильда?
— Проблема не в этом, — продолжила девочка. Казалось, она сейчас заснет.
— Не в этом? Тогда в чем? Матильда, расскажи мне, тогда я смогу чем-то помочь.
— Ты ничего не можешь сделать. Как и многое другое, это не в твоей власти.
— Ничего не понимаю. В чем же проблема? Ты жива, врачи говорят, что ты сможешь полностью восстановиться. — Он взял ее вторую руку. — Одно только то, что ты лежишь здесь и разговариваешь со мной — это уже счастье!
— В этом-то и проблема. — Она вздохнула и закрыла глаза. — В том, что я выжила.
— Матильда, послушай меня. Ты же не думаешь, что я… Мы с мамой, которая, кстати сейчас едет сюда, любим тебя больше всего на свете. Надеюсь, ты это понимаешь. Ничто не может сделать нас счастливее, чем то, что ты пришла в себя.
Матильда покачала головой.
— Не в этом дело.
— Ладно. — Он попытался снова встретиться с ней взглядом, но в этот раз она отвела глаза в сторону. — Ты не могла бы рассказать мне, в чем дело?
— Ты все равно не поймешь.
— Почему бы не дать мне шанс? — Как бы сильно он ни хотел, чтобы она доверилась ему, он принял бы ее молчание. Это он впустил чудовище в их дом.
— Грета. — Слово было произнесено так тихо, что Фабиан не был уверен, правильно ли он расслышал.
— Грета?
Матильда сглотнула.
— Воды… Можно мне попить?
Фабиан поспешил к раковине, наполнил пластиковый стаканчик водой и помог ей напиться.
— Правильно ли я тебя понял? Эта Грета. Это тот самый призрак, который вы с Эсмаральдой видели в подвале?
— Не призрак. — Матильда покачала головой. — Дух. Она сказала, что кто-то в нашей семье скоро умрет.
Фабиан с самого начала считал эти игры с духом в подвале плохой идеей, а теперь все это настолько вскружило ей голову, что это было первым, о чем она подумала, когда очнулась.
— Но, дорогая, ты же выжила.
— Но если не я… То это будет кто-то из вас…
— Матильда, послушай меня. То, что случилось, не должно было произойти. Это даже близко не должно было случиться. И все же это произошло, и ответственность за это лежит не на вас, не на каком-то духе, называющем себя Гретой, не на какой-либо другой воображаемой фигуре из ваших игр. Она лежит на мне. Это я несу…
— Никто не виноват в том, что произошло, — прервала его Матильда. — Она просто знает, что должно случиться, вот и все. — Одинокая слеза покатилась по ее щеке.
Фабиан обнял ее.
— Матильда, не то чтобы я не понимаю твоего беспокойства. Наоборот. Ты, очевидно, веришь в это. Но попытайся представить, что это был сон.
