Девушки порой едут, непринужденно усевшись боком, заложив ногу на ногу так, чтобы туфелька свешивалась, рискуя вот-вот свалиться с ноги. Молодые люди из среды учащихся или служащих любят носить в верхнем кармане авторучку или карандаш. Еще лучше, если можно иметь две или даже три авторучки, в таком случае владелец их выглядит особенно солидно.
Как и все высшие учебные заведения Индонезии, университет в Джакарте за последние годы значительно вырос. В нем обучается около пятнадцати тысяч студентов.
Вы входите во внутренний двор. Здесь — учебные здания в строгом чередовании с небольшими зелеными площадками. Чтобы укрыться от солнца, некоторые скамьи с легкими навесами.
По просьбе студентов и профессоров в университете был прочитан цикл лекций о советской культуре.
Подведен итог, сказана последняя фраза. Теперь можно задавать вопросы — выйти на трибуну и сказать, что тебя интересует, с чем ты не согласен, что тебе неясно. Конечно, для этого нужны смелость, уверенность — ведь трудно заранее сказать, как встретят твои рассуждения, твой вопрос. А неясного и неизвестного все-таки много: все о чем-то спорят, что-то обсуждают, и каждый день со всех концов мира летят разные сообщения — трудно во всем этом разобраться, но разобраться нужно.
К трибуне быстро идет молодой человек в очках, со взглядом, выражающим непреклонную решимость. То, что он хотел сказать, написано у него на листочке бумаги. Но сейчас он оставляет листочек свернутым в трубочку, которую нервно мнет:
— Индонезия — мусульманская страна, вы это знаете. Мусульмане, как и коммунисты, желают мира. Но не притесняют ли у вас мусульман? Правда ли, что в Советском Союзе все должны быть неверующими?
Мертвая тишина. Слышно, как по центру зала, провожаемый взглядами, возвращается на свое место студент. Сидящий в первом ряду профессор устремил взгляд на лектора. Его сосед сосредоточенно смотрит в пол, ожидая ответа.
Нужно иметь в виду, что индонезийцы в подавляющем большинстве мусульмане, и только лишь около десяти процентов населения исповедует другие религии. Христиан — католиков и протестантов, проживающих преимущественно за пределами Явы, — насчитывается около трех миллионов, индуистов — свыше миллиона, буддистов — около миллиона. Кроме того, среди отдельных народностей распространены примитивные религии, обожествляющие силы природы. Поэтому ответ на заданный вопрос должен быть полным и исчерпывающе ясным.
— Когда в Ленинграде были президент Сукарно и министр Насутион, они ходили молиться в мечеть. Но в Ленинграде мусульман мало. Их больше на востоке СССР — в Узбекистане, Таджикистане, Туркмении, отчасти в Киргизии, Казахстане. Живут они также в Татарии и в Башкирии.
В Узбекистане, особенно в Самарканде, Бухаре, сохранилось до наших дней много замечательных памятников старой мусульманской культуры.
Никто в СССР не может притеснять верующих — будь то православные, католики, мусульмане. Бессмысленно бороться против религии каким-либо принуждением.
— Но я бы попросил вас, уважаемые студенты и профессора, помочь мне найти ответ на вопрос. Наш друг правильно сказал, что мусульмане хотят мира. К несчастью, несправедливые, захватнические войны бывали много раз. И они — страшное горе. Почему же всесильные боги не могут спасти людей от этого зла?
Когда идет война, каждый верующий просит пощады своей родине. Но кому должно помочь небо, если мусульмане выступят против мусульман?
Ответов не нашлось.
На трибуне появился застенчивый молодой человек и робко спросил:
— Правда ли, что в СССР рабочие и крестьяне не имеют никакой домашней обстановки, что в СССР нельзя иметь личную собственность?
Ответ лектора:
— Коммунизм выступает против той личной собственности, которая помогает эксплуатации человека человеком, которая делит людей на эксплуататоров и эксплуатируемых. Но коммунизм выступает за хорошую, обеспеченную и культурную жизнь для всех тружеников — и для рабочих, и для крестьян, и для интеллигенции. Если в СССР нет личной собственности, то куда же там деваются выпускаемые каждый день в огромном количестве автомобили, мотоциклы, велосипеды, приемники, телевизоры, холодильники и другое добро?
