Приготовив магический снаряд, рыцарь натягивает лук.
И хотя древко стрелы уже воссоздалось, наконечник все еще сверкает. В него было вложено намного больше магии, чем в лук и древко стрелы вместе взятые.
Наконечник был усилен настолько, что изменил не просто структуру, а магическую классификацию созданного железа, превратив его в горящее железо.
Отпустив тетиву, он подпишет Мордреду смертный приговор…
И Гавейн без сомнения делает это, готовясь принять на себя весь гнев богов…
* * *
Камелот озаряется ярким светом.
То, чем был наконечник…
Это не горящее железо…
…и вообще не железо…
…да и огнем это назвать нельзя…
Чистая магия, созданная укрепителем структуры предметов…
Такое произошло впервые.
Да на таком высоком уровне…
Он просто дьявол!
Кажется, что сильнее человека и быть не может, а после этой атаки от Мордреда не должно остаться и пустого места…
Но, когда пыль улеглась, взгляду Гавейна предстала картина, поразившая бы его, если бы не ввергла бы в страх.
Все еще смотря на него, стоял тот самый предатель, который секунды назад получил стрелу между ребер. Которая, к слову, там и осталась. Пробив доспех и грудную клетку, она должна была уничтожить его нервную систему посредством передачи чистой энергии непосредственно в вены.
И ведь передала. По Мордреду видно, что некоторые его нервы, такие, как мимические, были парализованы.
Вот только почему стрела не подействовала на все остальное?
— Знаешь, Гавейн, — как ни в чем не бывало, Мордред разминает шею, — это с твоей стороны было глупо использовать такой трюк. Тем более, что я тебе еще не все показал.
Ухмыльнувшись, узурпатор дотронулся пальцем до почти удалившегося синяка.
Далее последовал еще более неожиданный поворот, поскольку два пальца Мордреда вошли в глазницу, буквально вдавливая глаз в череп. Скользкая белая масса вытекла на подставленную ладонь, и тут же была показана Гавейну.
Не с целью раскрыть все карты, нет. Все, что хотел Мордред — напугать соперника. Сломать его дух перед тем, как убить.
Когда остатки глаза вытекли на ладонь, она снова была подставлена к глазнице, и закрыла ее. Лишь прикушенная губа предателя давала понять, что ему больно.
Уже через несколько секунд его ладонь сжала клинок, показав Гавейну то, что произошло с глазом…
Он восстановился.
— Что это? — спрашивает рыцарь, не надеясь получить ответа. — Укрепление? Регенерация?
— Второе.
К его удивлению, Мордред отвечает.
— Это бесконечная регенерация. Улучшенная с помощью магии. Я могу восстановить все, что захочу, Гавейн. Даже это!
Узурпатор прикоснулся к солнечному сплетению, которое пробила стрела. Сломав ее, он откинул древко и достал горячий наконечник. В ту же секунду рана, образованная стрелой, затянулась.
А Мордред сбросил доспех, за ненадобностью. Оказалось, он крепился так же с помощью магии, и следовало лишь захотеть…
— Мда… будь ты простым гомункулом, то был бы уже мертв.
ТЕЛО ИЗ СТАЛИ…
ПО ВЕНАМ ТЕЧЕТ КОЛДОВСТВО…
— Что это такое? — удивляется Мордред. — Похоже на «Авалон», но такие как ты не могут его создавать. Тогда что?
— Ты что, правда думаешь, что я тебе скажу?
— И то верно. Раскрывать свой единственный козырь — не гоже. Не обращай внимания. Это мысли в слух. Пока можешь подумать, как меня убить.
Я СОЗДАЛ… ДЕСЯТКИ ТЫСЯЧ ОРУЖИЙ…
В скрещенный руках Гавейна появились два изогнутых палаша. Они идеально подходили для того, что собирался сделать рыцарь.
В его сердце не осталось сомнения…
Не осталось сожаления…
Идеалам там тоже нет места…
Все, что греет его душу — кураж победы, которую сейчас предстоит испытать.
Взмах рук, и железные палаши, преодолевая все законы физики, несутся на Мордреда, вращаясь, словно легкие метательные ножи.
Оба лезвия рассекают оголенные плечи отступника. Ему приходится отойти назад, и приготовиться к следующей атаке, которая вот-вот произойдет…
НЕ ПОЗНАВ ЖИЗНИ…
НЕ ВКУСИВ СТРАХА СМЕРТИ…
Подготовка не прошла даром.
Следующие два клинка, которые метнул Гавейн, были отражены.
В замен же, те первые, которые вновь нарушали законы мироздания, вонзились Мордреду в спишу, пронзив позвоночник. Если бы не улучшенная регенерация, узурпатор уже был бы мертв…
