– Бояться не нужно, – сказал Андрей. – Тот, кто поддается страху, умирает первым. Слушайте меня и, если хотите выжить, – запоминайте. Будете делать то, что я прикажу. Без вопросов и сомнений.
Он говорил жестко, четко, остро жалея о том, что не мастак трепать языком.
Нужно подчинить толпу дамочек жесткой, почти армейской дисциплине, ведь если этого не сделать, они все погибнут. Два десятка невооруженных и трое бойцов – не та пропорция, чтобы позволить себе глупости, а монстры будут очень рады такой прорве вкусного мяса.
– Все поняли? – спросил Андрей, закончив инструктаж.
– Да… – промямлила Маргарита, и за ней то же слово повторили остальные, а дети испуганно закивали, хотя по мордашкам видно было, что мало чего усвоили из слов незнакомого дяди с автоматом.
– Вопросы? Задавайте сейчас, на ходу не дам.
Любопытных не оказалось, или просто вопросы повылетали из голов одуревших от подвальной жизни и шока женщин.
– Тогда строимся, как я велел, – сказал Андрей. – Да, детей в серединку, в колонну… Вот так!
Сам собирался идти впереди, Лизу поместить посредине, чтобы она, если что, смогла отразить нападение с одного из флангов, а Илью отправить назад – прикрывать тыл.
– Хорошо, – оценил Соловьев. – Теперь говорите, где ближайший продуктовый магазин?
Прокормить такую ораву тоже проблема, единственный вариант – зайти в ближайший универсам и выгрести оттуда все, что не сгнило и не испортилось за эти двадцать дней.
– В соседнем доме, в пятидесятом, – сказала старшая из женщин, та, что с сединой и морщинами, звали ее, как уже узнал Андрей, Ангелина Тимофеевна. – Вы что, хотите его ограбить?
– Отставить вопросы, – сказал он. – За мной – шагом марш! Детей ведите за руку!
Дверь магазина под вывеской «ТТВ» оказалась безжалостно выломанной – тут побывали монстры.
– Лиза, бери тех, кто без детей, давайте внутрь, набирайте еды, – приказал Андрей. – Мы посторожим.
– Ха, а помнишь то кино, ну, это… «Белое солнце пустыни»? – спросил Илья, когда последняя из женщин скрылась в дверном проеме. – Ну, типа Зухра, Мухра, Гюльчатай…
– Помню.
– Так мы вот конкретно как товарищ Сухов с Петрухой! – бритоголовый загоготал. – Только вот бабы из гарема у нас не в паранджах и киндеры сверх комплекта. Осталось только басмачей дождаться!
– Не бойся, дождемся, только зубастых и уродливых, – Андрей помимо воли заулыбался, и даже не столько удачному сравнению, сколько тому, что Илья впервые за весь их поход вспомнил отечественное, а не голливудское кино.
– Как там воняет! – горестно заявила первой вывалившаяся из магазина бледная женщина с набитыми пакетами в руках. – Ужасно, это просто ужасно! Но мух почему-то нет!
– Так, давай сюда, – остановил ее эмоциональный порыв Андрей. – Перегружай консервы ко мне…
Кое-что придется тащить и москвичкам, но самое тяжелое лучше взвалить на спину, а не брать в руки. Жаль, что в этом же самом доме нет магазина, где торгуют рюкзаками или хотя бы сумками.
Можно, конечно, пошарить по квартирам, но это потребует времени…
Нагрузились все – не чрезмерно, но так, чтобы хотя бы до вечера не беспокоиться ни о еде, ни о воде. Андрей еще раз осмотрел «гарем», усмехнулся про себя, вспомнив товарища Сухова, и они зашагали дальше, на этот раз почти прямо на запад, держась левой обочины.
На перевернувшиеся и разбитые машины женщины смотрели без удивления, но зато когда слева открылся «террикон», дружно заохали.
– Ох, господи, что же это такое? Откуда взялось? – спросила Маргарита.
– Если бы мы знали, – сказала Лиза.
– Вопросы потом, на привале! – с нажимом напомнил Андрей.
Шли они, конечно, не так быстро, как втроем, и в первую очередь из-за детей, а если честно, то и вовсе тащились.
Впереди и справа от дороги показался большой ангар торгового центра, увешанный рекламными плакатами, а ближе к самому шоссе – входы на станцию метро, увенчанные красной буквой «М».
– А может, это, поезда-то ходят? – осторожно поинтересовалась Ангелина Тимофеевна. – Может быть, вниз спуститься, чего зря ноги-то бить?
Андрей вздохнул, подумал, что воспитать эту штатскую публику будет нелегко, даже просто отучить от пустой болтовни.
