И хотя мертвый Дэнни ограничивал обзор, Лора видела, как ранили Кокошку, а затем – как ее ангел-хранитель приближается к поверженному противнику. На секунду она поверила, что худшее позади. Но затем ее ангел-хранитель поскользнулся и упал на одно колено, а Кокошка, перекатившись, дотянулся до автомата. А потом снова стрельба. Ураганный огонь в течение пары секунд. Лора слышала, как несколько очередей прошли под днищем автомобиля, пугающе близко от них с Крисом, и со зловещим шипением – оглушительно громко – прорезали воздух.
Возникшая после стрельбы тишина поначалу показалась целительной. Лора не слышала ни воя ветра, ни всхлипываний сынишки. Но вся эта благодать длилась недолго. Окружающие звуки обрушились на нее с новой силой.
Увидев, что ее ангел-хранитель жив, Лора где-то в глубине души почувствовала облегчение, смешанное с иррациональной злостью, ведь это он привел за собой убийцу Дэнни. Хотя, с другой стороны, Дэнни и она с Крисом непременно погибли бы при столкновении с грузовиком. Не приди ее ангел-хранитель на помощь, все именно так и было бы. Кто, черт возьми, он такой?! Откуда он явился? Почему так заинтересован в ее судьбе? Лора была напугана, ошеломлена, ранена в самое сердце и совершенно растеряна.
Незнакомец, превозмогая боль, поднялся с колен и поковылял к Кокошке. Лора высунулась из-под автомобиля, чтобы оглядеть заснеженный спуск, который заслоняла неподвижная голова Дэнни. Незнакомец обыскивал труп Кокошки в поисках чего-то, спрятанного под одеждой, а потом, по-прежнему хромая, пошел к машинам.
Подойдя к джипу, ангел-хранитель наклонился и посмотрел на Лору:
– Выходите. Все кончено.
Его лицо было бледным, за прошедшие несколько минут он, казалось, сразу постарел на пару лет из тех двадцати пяти, что прошли с их первой встречи. Он откашлялся. Его голос звучал прочувственно, с искренними нотками неподдельного раскаяния:
– Лора, мне жаль. Мне очень жаль.
Лора проползла на животе к задней части джипа, ударяясь головой о днище автомобиля. Она настойчиво тащила за собой Криса, чтобы тот не увидел тела отца. Незнакомец помог им подняться. Но Лора снова опустилась на землю возле заднего бампера, прижав к себе сына.
Мальчик произнес дрожащим голосом:
– Я хочу к папочке.
«Я тоже к нему хочу, – подумала Лора. – Ох, детка, я так сильно этого хочу! Больше всего на свете».
Тем временем снежная буря превратилась в настоящую пургу, небо бесконечно бомбардировало землю зарядами снега. День шел на убыль, свет потихоньку меркнул, все вокруг было окутано мраком – серый день сдавался на милость фосфоресцирующей темноте снежной ночи.
В такую погоду мало кто отважится пуститься в путь, но Штефан не сомневался, что рано или поздно кто-нибудь непременно появится. С тех пор как он остановил «шевроле-блейзер» Лоры, прошло не более десяти минут, но даже на сельской дороге и в такую ненастную погоду промежутки между проезжающим транспортом вряд ли могли быть намного больше. Штефану нужно было поскорее поговорить с Лорой и срочно убираться отсюда, пока не пришлось расхлебывать последствия этой кровавой бойни.
Штефан присел на корточки перед Лорой и плачущим малышом:
– Лора, мне пора уходить, но я скоро вернусь. Буквально через пару дней…
– Кто вы такой? – сердито спросила Лора.
– Некогда объяснять.
– Я хочу знать, будь ты проклят! Я имею на это право.
– Конечно имеете. Потерпите. Буквально через несколько дней вы все узнаете. Но прямо сейчас мы должны придумать для вас более-менее правдивую историю. Совсем как тогда, в бакалейной лавке. Вы помните?
– Катитесь к черту!
Однако Штефан как ни в чем не бывало продолжил:
– Лора, так будет лучше для вас. Вы не сможете сказать полиции правду, потому что вам никто не поверит. Они решат, что вы все выдумали. Сейчас я исчезну. Прямо на ваших глазах. Но если вы расскажете им, как именно я вас покинул, они решат, что вы или как-то причастны к убийству, или просто-напросто спятили.
Лора смерила Штефана гневным взглядом, но промолчала. Впрочем, Штефан не осуждал ее. Прямо сейчас она, вероятно, желала ему смерти. И в этом не было ничего удивительного. Пусть так. Ведь сам Штефан испытывал к этой прекрасной женщине лишь любовь, жалость и бесконечное уважение.
