— Что-то вы раскукарекались, петуший султан! Какую победу празднуете? Или наклевались навоза моего Карчигая?..
Султанмухаммад не остался в долгу:
— Кукарекать-то мы кукарекаем, да что толку? Гребешок-то, корона-то у вас на голове, а не у нас. Вот если бы мы забрались на горб нашего большого верблюда, — он намекал на самого бека, — да оттуда заголосили — нас бы услышал весь Ташкент!
— Ишь, петуший султан, — усмехнулся бек, — шпоры-то у вас, гляжу, острые. Хотел бы я полюбоваться на вас в петушином бою.
— Ха-ха, мы сами только и мечтаем о бое! Надоело нам клевать зерна вместе с мокрыми курицами, расплодившимися у вас при дворе. Рубим не головы, а лозы — дровосеками заделались!..
— Что ж, погляжу, как вы умеете драться.
— Большой-то верблюд драку и издалека увидит. А вот как быть с господином Лягушкой? — сарбаз кивнул на Насриддинбека. — Подскочит поближе — того гляди, раздавят. Может, посадить ее в пиалу с водой, пусть оттуда смотрит?..
— Ха-ха-ха! — бек в восторге ударил себя по коленям и обратился к Насриддинбеку. — Что молчите, словно кислого молока в рот набрали? Отбивайтесь!
Но Насриддинбек только беспомощно улыбался — он не владел оружием аскии.
Бек, посерьезнев, сказал:
— Ладно, шутки в сторону. Вы знаете, когда мы отдали Ак-мечеть, бои перекинулись в Туркестан и к Алма-Ате. А сейчас враг приближается к Ташкенту. И сила у него немалая. Наше войско, посланное в степь, разбито и вернулось обратно. Военачальники Садман-додхох и Сарымсак-додхох болтаются здесь, боясь показаться в Коканде, — их дни сочтены. Нам предстоит укрепить войско. Я пригласил к себе баев — они дадут деньги. А вы должны спешно готовить джигитов. Твоя правда, петуший султан, — хватит вам клевать зерна с курами. И курам, и перепелам, и соколам, и ястребам, всем — оружие в руки! И вот еще что… Пока над нами висит опасность, надо быть поласковей к людям. Задобрим их подарками — пусть это возьмут на себя баи. Я говорил с верховным казием, посоветовал ему проявлять больше милосердия… пока. Думаю, следует отобрать из заключенных кто поздоровее, и пополнить ими войско, — бек скривил губы. — Удивляюсь я его величеству хану — опасность у ворот, а он закатывает пир за пиром! Нашел время для кутежей! И этому болвану Асадулле тоже все трын-трава, занят интригами да пьянством.
На лица собеседников бека легла тень озабоченности. Они знали о приближении врага, но не представляли себе размеров опасности, которая им угрожала.
— На следующей неделе я с войском отбываю в Туркестан, — сообщил бек. — Да поможет нам аллах!..
Насриддинбек, почтительно слушавший Алимкула, проговорил:
— В народе волнения. Вы предлагаете этих оборванцев брать лаской… Плохо вы их знаете! Недаром говорится: дай бедняку потачку — он начнет топтать грязными башмаками наши ковры… Нет, их надо держать в страхе. Я уже послал Асадуллахана с навкарами для усмирения самых злостных смутьянов, ремесленников из махаллей Кадват, Кургантепа и Джар-арык.
— Все это нам известно, дорогой, — с досадой сказал бек. — И все же рубить сплеча сейчас неразумно. Проявим терпение и мудрость. Народ — стадо. Куда мы его направим, туда он и потащится. Вы же знаете — вся отара бежит за козлом.
— Золотые слова! — вмешался в разговор Султанмухаммад. — Ваша светлость, народ называет вас Главнокомандующим. Ваша воля для него закон, он всюду пойдет за вами.
— Спасибо, сарбаз.
Насриддинбек поспешил поправиться:
— Я ведь только так, к слову… Уважаемый сарбаз высказал то, что и у меня на сердце.
Бек покачал головой:
— Любите вы пороть горячку!.. Следуй мы вашим советам, так сразу обрушили бы свой гнев на этого скорпиона, Абдувахаба Шаши, — упустили бы его. Он бы напугался, сбежал и продолжал сеять смуту в народе. А мы его потихоньку взяли под ноготь… Вот так-то, уважаемый. Души врага ватой! Да, кстати, об Асадуллахане… Он плетет тайные интриги и только и поджидает удобного момента, чтобы захватить власть в свои руки. С ним надо быть настороже. Передайте от моего имени начальнику стражи Ишанча-халфе: пусть приставит к Асадулле тайного осведомителя, который бы через день доносил мне о каждом его шаге. Нужно также тщательно проверять все письма, отправляемые в Коканд.
