– …Мерзавец Ленин на фальшивые деньги, привезенные из Германии, организовал в России революцию. На это его подбили немцы, понимая, что другим способом они Россию не уничтожат, не победят… Ленин продал свою Родину, такую богатую, знатную, чудную Родину. Этот негодяй продал ее. При этом не забудьте сказать, что я была свидетелем того, что творилось тогда в Петрограде. Благодаря этим фальшивым деньгам были открыты все водочные лавки, и солдаты напивались «до чертиков». Никогда не забуду: на Дворцовой площади лежали сотни мертвых замерзших солдат с бутылками в руках. Повторяю: я видела все это своими глазами…
– Вы точно помните: солдаты были мертвы, и их было так много?
– Да, они не шевелились, а повсюду валялись бутылки.
– Ужасно!
– Эти слова я говорю уже семьдесят лет и никогда не забуду те дни, все, что видела.
– Давайте вернемся из далекого и жестокого прошлого в сегодняшний день. Вы живете в Париже, на улице Виктора Гюго, в этом замечательном доме, в роскошной квартире. Как живется вам сегодня?
– Хочу уточнить. В этом доме я поселилась еще до войны. Но в 40-м пришли немцы и всех жильцов выгнали на улицу, а вещи выбросили. Восемь дней мои вещи лежали на улице, но до них никто не дотронулся, люди боялись подходить к ним из-за немцев. Я сняла другую квартиру. А позже сюда вернулся мой сын, который рано и глупо женился, завел ребенка. Поэтому я тоже вернулась сюда, в этот дом, чтобы жить по соседству. Но сын развелся, женился еще раз и уехал. А я осталась в этом доме.
– Сколько же у вас внуков и правнуков?
– Много. Четырнадцать или пятнадцать… И есть уже праправнуки. В прошлом году нас, Голицыных, собралось в этой квартире тридцать девять человек.
– Надеюсь, сделали общий снимок? Я вижу у вас в квартире много фотографий.
– Да, много. Вот на этой фотографии я и моя дочь. Париж, 47-й год. А здесь я совсем маленькая с двумя замечательными розами в волосах.
– Какой на вас странный головной убор…
– Это раньше такие украшения на голову надевали. А на этой фотографии я в берете… А здесь мой знакомый итальянский художник, он хотел меня рисовать… А этот красивый мальчик – один из моих правнуков.
– Это лицо мне знакомо… Не портрет ли это итальянского наследника короля?
– Да, это Умберто… А здесь мой муж Борис Александрович Голицын. Царство ему Небесное… Он эмигрировал во Францию после прихода к власти большевиков. Умер в Каннах в 1947 году. Было ему 67 лет. Похоронили его на семейном участке кладбища Пасси, здесь, в центре. Рядом могилы Дебюсси, Эдуарда Манэ и членов семьи Романовых.
– Я вижу, что в вашей большой семье сохраняется память о предках, русская культура, традиции…
– Я бы хотела, чтобы мои внуки и правнуки говорили по-русски. К сожалению, с правнуками это уже сложно.
– Не могу не отметить, что вы замечательно говорите на родном языке.
– Вы слишком добры. Но я чувствую, что многие слова забываю. Я понимаю, что надо больше общаться с русскими, чтобы не забыть язык. Ведь я так давно уехала из России. Уезжала через Сибирь, через Японию, объехала весь мир и только в 20-м году приехала в Париж. С тех пор здесь и живу.
– Я слышал, вы недавно посещали Россию, побывали в Петербурге и Москве?
– Да, я была там два года назад. И снова еду с моей внучкой Катрин, которая говорит на четырех языках: немецком, английском, польском и, конечно, русском.
– Какова цель вашего нового визита на родину?
– Я хочу помочь Катрин понять Россию. Ведь она так мечтала поехать туда.
– Мне рассказывали, что вы добрый, щедрый человек, часто участвуете в благотворительных акциях.
– Да, по возможности стараюсь помочь нуждающимся.
– В России сейчас сложное время, переломное. Спасибо, что помогаете своей родине… Я знаю, что вы написали книгу…
– Да-да, но, к сожалению, у меня ни одной нет. А кто вам сказал о ней?
– У меня для вас сюрприз. Я нашел вашу книгу и хочу вам ее преподнести. Но почему она продается в церкви?
– Русская церковь здесь очень нуждается. Чтобы помочь ей, я написала этот роман и его тираж отдала в храм на продажу. В романе показана история одной семьи.
– Это ваша единственная книга?
