Однако возвратившийся Воттвульк принес обнадеживающее известие — армия Капитана Ройнгарда скорым маршем движется к Айхерну.
— Им и невозможно останавливаться, — высказал свои соображения добрый Воттвульк, — обоз сгорел, припасов в обрез. Если мы станем двигаться следом, держа дистанцию…
— Именно так мы и поступим! — подхватил Могвид. — Наверное, Лорд все-таки решил зимовать в Айхерне. Значит, мы возвратимся к прежнему плану!
* * *
Искусство лекарей Дома Света славилось не только внутри Ордена. И миряне немало слыхали о великих талантах целителей, состоящих на службе у добрых братьев. Поговаривали о тайном магическом искусстве, при помощи которого возвращают в строй смертельно раненных и больных членов братства… однако, разумеется, это уже были выдумки. Понятно, что никакой магии в стенах Дома Света не применяли. Орден был достаточно богат, чтобы приглашать на службу лучших из лучших. Братство заботится о недужных воинах!
Поскольку добрые братья не расходуют денег на суетное, они располагали достаточными средствами, чтобы содержать превосходный лазарет.
Была, конечно, и тайна… Всему Кругу известно: добрые братья собирают и вывозят в Дом Света старые книги. Считается, что Орден стремится избавить мир от еретических записей, но среди древних фолиантов, хранящихся в скриптории орденской твердыни, имеются и древние врачебные наставления. Кстати, доступ к этим книгам — еще один стимул лучшим докторам Круга стремиться в Дом Света. Кое-кто явился, чтобы заглянуть в прославленную библиотеку Дома Света, вызнать секреты древних врачевателей, да и убраться восвояси… но они остаются — все до единого. Книг в Доме Света столько, что не перечитать и за две жизни, и лекари не в силах оставить службу Ордену, не в силах отказаться от доступа к старинным книгам. Их не удерживают против воли, они сами…
Словом, врачеватели Ордена — лучшие, точно так же, как и библиотека Дома Света — наверняка самая полная из всех, какие только есть в Круге. Возможно, где-то на севере в древних городах, таких, как Айхерн, и сохранились собрания более обширные, но они пребывают в забвении, никто не сдувает пыль со страниц, тогда как книгами орденской библиотеки непрерывно пользуются.
В Доме Света Бремека быстро поставили на ноги, при помощи настоек, составленных по старинным рецептам, восстановили обращение крови и вернули бодрость членам, а целебные притирания разгладили шрамы на лице. Куда сложней, оказалось, избавить ловчего от сомнений, поселившихся в душе… Пока немощное тело оставалось в бездействии, разум Бремека оказался вынужден заняться непривычным. До сих пор жизнь охотника была движением, вечной погоней — за зверем, за людьми, за местом в орденской иерархии, за всевозможными призами… Разуму не приходилось трудиться, пока тело справлялось. Лучший охотник! Бремек — лучший охотник Круга! Лучшему нет нужды размышлять. Совсем иное дело, когда Бремек оказался одним из самых немощных членов братства… Охотник будто увидел жизнь с изнанки — Архольд стал пренебрегать вернейшим из сподвижников, потому что тот не в состоянии исполнять — как прежде — щекотливые поручения магистра. Товарищи по оружию избегали общества калеки, и даже собственные оруженосцы шептались за спиной, втайне посмеиваясь над добрым братом, который, дескать, не в состоянии самостоятельно спустить штаны, если имеет нужду. Грубые зверобои, которые прежде с радостью служили великому ловчему, которые ловили каждое слово, присматривались к его знаменитым охотничьим приемам — теперь тяготились службой.
Бремек слышал эти тихие разговоры, замечал лукавые взгляды искоса, однако делал вид, что ничего не знает, и старался как можно реже звать на помощь. Из-за этого страдал еще больше… и мечтал поскорей избавиться от хворей. Казалось, стоит исцелиться телу — и все станет как прежде. Но нет! Бремек уже изменился — мысли немощного калеки, мысли одиночки, затоптанного толпой, не покинули тело даже после того, как зажили побои. Лекари Дома Света в считанные дни вернули Бремеку телесную бодрость — и он тут же захотел покинуть опустевший замок. Большая часть братьев ушла на север, в поход против Ройнгарда. Те, кого ловчий именовал приятелями — то есть добрые братья из окружения Архольда, честолюбцы и интриганы, — отправились на юг с магистром, чтобы отыскать собирателя. Дом Света опустел, и лекари не позволяли Бремеку отправляться в далекий путь, они не желали лишаться такого замечательного пациента. Ловчий догадывался, что на нем опробовали какие-то старинные рецепты — уж очень быстро он воспрянул. Тем больше ему хотелось убраться подальше от мягких перин в лазарете и от горьких микстур, составленных по древним книгам… мало ли чего эти пройдохи намешали больному в питье? А еще Бремеку пришло в голову, что его удерживают в Доме Света согласно тайному распоряжению добрейшего Могвида. У великого магистра имеются причины не выпускать из-под надзора правую руку смутьяна Архольда. Ловчий почувствовал себя зверем, запертым в клетку. Вокруг толпятся любопытные, тычут пальцами, изучают повадки… Тем сильней захотелось сбежать.
