— Твой Патронус…
— Сам не ожидал… — Северус внезапно перешёл с крика на шёпот, оборачивая Гарри руками и обнимая горячо и нежно, словно самое дорогое на свете.
Повисло уютное молчание, в течение которого слышалось только шумное дыхание и тихие всхлипы. Гарри обнимал своего профессора, прижимая к себе, чувствуя горячую ладонь на спине и ласковые пальцы на затылке. Он заново обдумывал всё, что пришло в его недотёпистую гриффиндорскую голову, и сам себе завидовал. Любить так сильно, чтобы изменился Патронус, дано далеко не каждому. Но разве Гарри любит меньше?..
— Экспекто Патронум, — прошептал он и зажмурился от слепящего сияния, уткнувшись в шею Снейпа.
— Твою мать! — прохрипел тот, увлекая их обоих к противоположной стене. — Поттер, Фините! Фините, быстро!
— Фините Инкантатем, — поспешно проговорил Гарри и открыл глаза. Свет пропал, зато лицо профессора стало бледным как мел.
— Северус? — Гарри виновато взмахнул ресницами, касаясь прохладной щеки. — Кто это был?
— За что ты меня так ненавидишь, а? — сглотнув, произнёс Снейп.
— Ну кто-о? — Гарри терял терпение, чувствуя себя пятилетним. — Ну скажи-и-и, а то я сейчас… Экспекто…
— Василиск! Мать твою Моргану и всех её потомков! — от души выругался Северус.
— А-а-а… — довольно протянул Гарри и улыбнулся, — это я вспомнил, как ты появился во время сражения. Такой невозмутимый и ужасный, что казалось, убиваешь одним взглядом.
— В полный рост, Поттер!!! — гаркнул Снейп.
— Упс… — прикусил язык Гарри и покраснел.
Северус поднял ладонь, стирая холодный пот со лба.
— У тебя гигантомания, Гарри. С этим надо что-то делать. Куда ты с таким Патронусом?
— Не примут в приличном обществе? — наивно уточнил Поттер.
— Почему же, примут. За второго Тёмного Лорда тебя примут!
— Подумаешь, — Гарри пожал плечами, — меня за кого только не принимали. А какой Патронус у Риддла? — поинтересовался простодушно.
— У него нет Патронуса. Он никогда не был счастлив и никого не любил.
— А я вот люблю, — зарделся несостоявшийся Тёмный Лорд. — Тебя люблю, — добавил тихим шёпотом.
Северус окутал своё счастье тёплым колдовским взглядом и, склонившись, подарил его губам нежный поцелуй.
— Тогда не выпендривайся. И пошли жениться.
— Не-а, — мотнул головой Гарри.
— Что, опять?!!
— Ты вчера пообещал признаться мне в любви. Признавайся.
— Экхм… Гарри…
— Шестнадцать лет как Гарри. Я вас внимательно слушаю, профессор, — Поттер совсем по-снейповски вскинул бровь.
— Неужели это обязательно?
— Неужели так трудно?
— Неужели без слов непонятно?
— Уф-ф… — Гарри обречённо вздохнул и повернулся к дверям. — Ладно, пошли. Женюсь на тебе по расчёту. Трахаться будем по пятницам.
— Чего?!
— Того. Хочешь по четвергам?
Коридор закончился, и они стали спускаться по лестнице.
— Поттер, мы ещё не поженились, а ты уже пытаешься вить из меня верёвки.
— Я ловлю последние свободные минутки. Ведь ты берёшь меня в младшие супруги — безропотные и покорные?
— В день, когда ты станешь безропотным, Тёмный Лорд прослезится от умиления.
Ради чего всё, собственно, и писалось
Дамблдор, по торжественному случаю разодетый в расшитую лилиями пурпурную мантию и остроконечную шляпу, командовал тремя домовиками, что готовили ритуальный зал к церемонии, зажигая факелы на стенах, натирая до блеска мраморный пол и смахивая несуществующие пылинки с поверхности и без того сияющего алтаря.
Ещё один эльф, Таппи, сопроводил Гарри в комнату для омовений. Первый звоночек прозвучал, когда чистый, душистый и расслабленный Гарри, выбравшись из огромной ванны, что больше напоминала бассейн, почувствовал странные покалывания в области паха и подмышек. Оказалось, что домовик, согласно древнему обычаю, одним щелчком пальцев депилировал его с ног до головы.
Не успели утихнуть возмущения Гарри, ошеломлённого видом гладких гениталий, напоминающих сейчас младенческие, как Таппи снова удивил его, предоставив в качестве свадебного наряда… белую прозрачную тунику длиной чуть ниже ягодиц! Причём надевать её полагалось на голое тело. Ярости Гарри не было предела, однако Таппи, состроив огорчённую мордашку, немедленно заявил, что жених весьма строптив для младшего супруга, и его господину придётся усмирять крутой нрав молодого хозяина.
