– Если звонят кому-то из нас по личному вопросу, то можешь перевести его вот так, – сказал Трентон, нажимая на кнопку удержания вызова, затем переключения и одну из пяти цифр сверху. – Сотня – это кабинет Кэла. Сто один – мой зал. Сто два – Хейзел. Сто три – Бишопа… с ним ты познакомишься позже… а если ты повесишь трубку, ничего страшного, перезвонят. Список лежит под телефонным аппаратом, – сказал он, отодвигая телефон.
– Отлично.
– Я – Хейзел, – сказала миниатюрная девушка с другого конца холла.
Она подошла ко мне и протянула ладонь. Смуглая кожа на ее руках была от плеча до запястья покрыта разнообразными цветными рисунками. В ушах девушки сверкали металлические серьги, покрывающие весь хрящ целиком, а над губой поблескивала серьга со стразом. Будучи от природы брюнеткой, Хейзел носила ирокез цвета «желтый блондин».
– Я делаю пирсинг, – сказала она, изящно и с легким акцентом выговаривая слова полными губами.
Для такой кукольной девушки у нее было очень крепкое рукопожатие и такие длинные ногти, покрытые бирюзовым лаком, что я подивилась, как она ими вообще что-то делает, тем более выполняет столь ювелирную работу.
– Кэми, – представилась я. – Уже две минуты как секретарь.
– Классно, – с улыбкой сказала девушка. – Если спросят меня, всегда узнавай имя и что они хотят. Если позвонит девушка по имени Алиша, скажи, чтобы она подавилась членом.
Хейзел ушла, а я посмотрела на Трентона, изогнув брови:
– Что ж, ладно.
– Они расстались несколько месяцев назад. Она до сих пор злится.
– Ясно.
– А вот здесь бланки, – сказал Трентон, выдвигая длинный нижний ящик металлического шкафа.
Между телефонными звонками и разговорами с посетителями мы пробежались по документам, а когда Трентон занялся работой, мне помогала Хейзел. Кэлвин в основном сидел у себя в кабинете, а я и не возражала.
Трентон закончил с клиенткой, проводил девушку, потом заглянул внутрь через двойные стеклянные двери.
– Ты, наверное, проголодалась. Что-нибудь купить тебе? Здесь по соседству есть ресторан.
Рядом находился «Пей Вей», и каждый раз, когда кто-нибудь открывал двери, в салон просачивались аппетитные острые ароматы. Однако я крутилась на двух работах, чтобы помочь Коби расплатиться по счетам. Позволить себе обед в ресторане я не могла.
– Нет, спасибо, – ответила я, а в желудке заурчало. – Скоро закрываемся. Перекушу бутербродом дома.
– Разве ты не голодна?
– Нет.
– Тогда я пошел. Скажи Кэлу, что скоро вернусь.
– Конечно, – ответила я, слегка поникнув, когда закрылись двери.
Хейзел была в своем зале с клиентом, так что я направилась туда и стала наблюдать, как она прокалывает носовую перегородку какому-то парню. Он даже не вздрогнул. Я поморщилась.
– Я называю это «бык». – Хейзел заметила мое выражение лица и улыбнулась. – Такой пирсинг очень популярен, поскольку кольцо можно скрыть, вот так.
– Это… удивительно. – Я вздрогнула. – Трент отлучился на обед в соседний ресторан. Он скоро вернется.
– Пускай лучше принесет мне что-нибудь поесть. Я помираю с голоду.
– И куда у тебя только девается еда? – проговорил клиент. – Если я съем риса, то наберу десять фунтов. А вам, китайским цыпочкам, все нипочем. Не понимаю.
– Я филиппинка, придурок, – сказала Хейзел, больно дергая его за ухо.
Парень вскрикнул.
Я поджала губы и вернулась в приемную. Несколько минут спустя вошел Трентон с двумя большими целлофановыми пакетами. Он опустил их на стойку и принялся доставать разную еду.
Хейзел вышла из зала вместе с клиентом.
– Я уже рассказала про уход за проколом, поэтому он может идти, – проговорила она. Затем взглянула на коробочки, стоявшие на столешнице, и просияла. – Обожаю тебя, Трент. И даже люблю тебя!
– Не заставляй меня краснеть, – улыбнулся он.
Мне довелось увидеть Трентона с пугающей стороны: в средней школе, старших классах, да и недавно в «Ред дор». Но теперь на его лице отразилось умиротворение, он радовался, что осчастливил Хейзел.
– А это тебе. – Трентон достал еще одну коробочку.
– Но ведь…
– Знаю. Ты сказала, что не голодна. Съешь, пожалуйста, чтобы не обижать меня.
Я не стала спорить. Сняла пластиковую крышку и накинулась на еду, как дикий зверь, не заботясь о том, как это выглядит.
