Эпоха шепота завершилась Перестройкой, ну а та, в свою очередь, — памятным всем августом девяносто первого года, после которого в городе случились разительнейшие перемены.
Например, магазин «Галантерея» на углу улиц Ленинградской и Куйбышева превратился в магазин «ООО Айгуль», а член КПСС и главный редактор районной газеты «Заветы Ильича» Геннадий Семенович Тюляпкин — в члена партии «Демократическая платформа России», заместителя мэра и главного редактора газеты «Биржевые вести Поволжья» Геннадия Семеновича Тюляпкина.
Далее — целомудренные платьица на школьницах старших классов волшебным образом метаморфировались в мини-юбочки и сетчатые колготы, лозунг «Начни Перестройку с себя!» на здании горисполкома превратился в плакат «Рынок решает все!», а зарплаты и пенсии средневолжцев — в ничто.
Наконец, товарищ первый секретарь городского комитета КПСС Иван Иванович Иванов преобразился в мэра Средневолжска господина Ивана Ивановича Иванова.
Ветры перемен пронеслись по Средневолжску, попереворачивали урны, поразбивали стекла, запорошили пылью тротуары и оставили после себя пестрые ларьки, разномастные вывески и надписи на стенах внезапно обшарпавшихся до бетона пятиэтажек. Надписи были в основном непечатного содержания.
И только расписанный аполитичными голубями под зебру Сергей Миронович на постаменте остался прежним, и могучая длань его все так же направляла средневолжцев к автовокзалу, откуда все еще можно было убыть в неведомые и, вероятно, уже не такие светлые дали.
Но в памятный для всего города день 21 марта 1992 года никто особо Средневолжск не покидал — наличных денег у ныне абсолютно свободного и независимого народонаселения едва хватало на покупку продовольствия, тут уж стало не до путешествий.
Жестяное солнце плавилось в мутных лужах, талый снег осел ноздреватыми грудами, воробьи орали так, словно наступил конец света. Из окна второго этажа средней школы № 8 двое пятиклассников на спор плевали на крышу милицейской машины. Стражи порядка не могли пресечь это явное безобразие по причине чрезвычайной занятости — они гонялись по школьным коридорам за пьяными учениками 9 «А» класса, которые в полном составе потратили деньги для завтраков на две литровые бутылки спирта «Роял» и, прогуляв физкультуру, употребили его вместе с «Юппи» в школьной раздевалке.
Оранжевый и изрядно помятый, весь скособоченный, словно инвалид труда, рейсовый ЛИАЗ, прозванный в народе «скотовозом», привез на автовокзал с железнодорожной станции десяток пассажиров. Со змеиным шипением распахнулись двери, и на средневолжскую землю ступила могучая нога коба и кудесника, требника и стознатца, потомственного волхва Муромира Огляныча, в миру — Трефилова Павла Викторовича, бывшего капитана непобедимой и легендарной Советской Армии, замполита ныне расформированной в/ч 37533 ГСВГ[1].
Облаченный в длинный кожаный плащ и модные ковбойские сапоги, именуемые в просторечии «казаками», Муромир Огляныч носил на голове войлочную шапочку, расшитую древними рунами, обережными знаками и украшенную волосяной кисточкой — «чтобы щекотать брюхо Орилы».
Оглядев вокзальную площадь, густо обсаженную ларьками, торгующими всем, чем только можно — от американских консервов с лицом веселого негра на этикетке и отечественного пива, просочившегося на прошлой неделе, до выкидных ножей, за которые в прежние времена посадили бы и продавцов, и покупателей, и невиданного новшества — импортных презервативов со вкусом клубники — Муромир увлажнил лик матери сырой земли посредством богатырского плевка и решительным, широким военным шагом двинулся в сторону белого здания бывшего горкома, ныне украшенного суровой латунной табличкой с продвинутой надписью на языке бывшего вероятного противника: «The residence of the mayor of the city of Srednevolzhsky».
Проходя мимо памятника Кирову, Муромир бросил на него тяжелый взгляд чуть сощуренных, зеленоватых глаз и усмехнулся, словно бы предугадывая судьбу изваяния.
Примерно в это же время попутный КамАЗ, перевозивший полученные по бартеру в обмен на битум видеомагнитофоны из Москвы в столицу нефтяного Татарстана город Альметьевск, остановился возле стелы с надписью «СРЕДНЕВОЛЖСК». Из кабины на пыльную обочину аккуратно спустился пожилой, лысый мужчина с бородкой, одетый настолько просто и непритязательно, что даже самый наблюдательный человек в мире не запомнил бы деталей его костюма — серые вьетнамские куртки сделали бывших советских людей похожими друг на друга, как близнецы. Звали обладателя лысины Скрябиным Иваном Алексеевичем, и был он иереем отцом Владимиром, прибывшим в Средневолжск с целью открытия прихода.
