Леонардо стоял в нескольких шагах от нее и снимал черную рубашку. Во рту у нее мгновенно пересохло. Смуглое тело атлета, широкие плечи, гладкие упругие мускулы, подтянутый живот с неодолимой силой притягивали ее взгляд. Девушка хотела отвернуться, но не смогла, хотела встать и возвратиться к машине, но ноги не слушались.
Мужчина подошел к ней. Его движения, манера держаться поражали строгой красотой. Томная медовая улыбка почти сводила с ума. Клара облизнула пересохшие губы, внезапно затрепетавшее тело снова начинало жить чувственными желаниями, не поддающимися разуму.
— Отдыхай. Сейчас самое подходящее время для послеобеденного сна. Вместо подушки подложи мою рубашку. — Он развернулся и направился прочь. Сила и уверенность наполняли игру мускулов, обтянутых смуглой кожей, каждую линию тела. Непослушными руками она сложила рубашку, брошенную на траву.
Вот так, запросто, не прилагая усилий, синьор Висконти может превратить ее в жалкое, дрожащее существо, в отчаянии думала Клара.
Он присел неподалеку, упершись локтями в колени и положив подбородок на сцепленные пальцы. По неподвижному взгляду, устремленному на слегка искрящуюся рябь воды, было видно, что он глубоко задумался.
Столь хитрого двуличного человека Клара еще не встречала. Казалось, постоянно меняющаяся манера поведения, каждое действие несли коварный, известный только ему смысл. Конечно, он заметил, что Клара застыла как вкопанная, увидев его полуобнаженный торс и не в силах отвести глаза. В душе мужчина, видимо, смеялся над ней. Особенно над безудержной страстью, которую проявила его пленница, когда он решил проверить, на то она способна в любовной игре.
Я должна ненавидеть и презирать его. Да-да, ненавидеть! — уговаривала себя девушка, стиснув зубы. Она демонстративно повернулась спиной к Леонардо, легла на траву, подложив под голову рубашку. И чем сильнее ненависть, тем легче противостоять его чарам. И с этой мыслью под тихое журчание воды и шепот листвы, неистово сжав пальцами черную ткань, она провалилась в забытье.
Клара проснулась и обеспокоенно подняла голову, чтобы оглядеться и обнаружить сидящего рядом Висконти.
Воздух стал заметно прохладнее, и солнце уже не палило столь безжалостно.
Мужчина смотрел на девушку задумчивым, загадочным взглядом. Он нежно убрал растрепавшиеся волосы с ее лица.
— Ты проспала три часа, — сообщил Висконти.
Она поспешно присела.
— Почему ты не разбудил меня? Извини, пожалуйста.
— Ничего страшного. Нам совершенно некуда спешить. Пока ты отдыхала, я о многом передумал, и у меня появились вопросы.
Клара подняла рубашку, на которой спала, и вернула ее законному владельцу. С трудом отведя глаза и стараясь, чтобы голос звучал дружелюбно, однако независимо, она сказала:
— Ну что ж, спрашивай.
— Ты действительно считаешь, что Глория покинула дом по моей вине? Что при ее воспитании я допустил серьезную ошибку? После разговора с тобой меня замучили сомнения.
Как ему ответить? Озабоченность, с которой он спрашивал, напряжение, с каким ожидал ее слов, свидетельствовали, что его взволновали упреки, брошенные Кларой вчера вечером. А ей хотелось спровоцировать вспышку гнева. Теперь же девушка желала успокоить Леонардо, объяснить, что не только он один виноват в бегстве сестры. Она поняла, что не сможет опять солгать ему.
— Я незнакома с Глорией и не знаю, как ей жилось в замке. Наверняка, как и ее ровесники, она была любопытна, безрассудна, любила приключения. А когда молодежь начинает понимать, что ее свобода ограничена, то рано или поздно пытается разрушить сдерживающие рамки, но опять-таки из любопытства: что же за запретной чертой? Я, конечно, не утверждаю, что с твоей сестрой произошло подобное. Но в принципе такой вариант возможен.
— Скорее всего ты права. Благодаря тебе я попробовал взглянуть на себя и свои действия как бы со стороны и кое-что понял. Глория находилась в золоченой клетке, ключи от которой хранились у меня. Когда пташка стала проявлять признаки беспокойства, я по-своему пытался утешить ее. Отвозил в город, осыпал деньгами, чтобы, расхаживая по дорогим магазинам, юная принцесса удовлетворила страсть к роскошным нарядам.