Машина подъехала к родной улице, к дому, где он жил, у ворот остановилась. Хаким вышел, захлопнул дверцу. А дождь все шел и шел…
Калитка отворилась, и он услышал голос жены:
— Хаким, это ты?
— Да, Гульнора, это я. Ты не волнуйся, открой ворота, я машину поставлю.
В прихожей сидела собака. Ласковая, добрая, которую он звал «Динго». Беленькая, пушистая, с черными ушками, она всегда встречала его радостным лаем, а сегодня, как будто увидев настроение хозяина, молча подбежала и прижалась к ногам.
— Ну что ты, иди на место, — сказал Хаким, отворил дверь и зашел в дом.
В комнатах было тепло и уютно. Хаким умылся, молча походил по комнате, потом сел к столу.
— Что с тобой? — обеспокоенно спросила жена.
— Да ничего… Я просто задумался, хорошо ли мы с тобой живем?
— Что ты, слава богу, — всплеснула руками жена. — И жизнь у нас хорошая, и Соседи хорошие, и родственники нас не забывают.
— Знаешь, Гульнора, пригласи завтра на ужин детей. Пусть будут и невестки, и внуки, — запинаясь, сказал Хаким.
— Так они только вчера были, — удивилась жена.
— Вчера меня не было. Ты понимаешь, родная, меня не было. И вообще, я с ними давно по-настоящему не разговаривал. Ты согласна со мной, Гульнора? — спросил он.
Жена молчала. Но когда он поднял глаза, то увидел, что лицо ее осветила улыбка радости, по которой он так соскучился.
Было за городом бросовое поле. И каждый день везли сюда и сваливали городской мусор. Пока не навалили столько, что уже некуда было сыпать. Так и лежало поле никому не нужное, только иногда слеталась сюда черная стая ворон да пробежит от случая к случаю мимо ватага детворы. И вот однажды на поле появился старик с кетменем. Надоело ему, видно, без дела сидеть. Он размеренно, не торопясь, стал выравнивать и вскапывать поле. Закончив эту работу, старик принялся выкапывать лунки, потом носил ведрами с другого поля землю и с речки воду. И в эти лунки он посадил маленькие веточки. Каждое утро старик носил воду, поливал их, пока веточки не принялись. А с приходом зимы каждое дерево он укутал в тёплую одежду. На другое лето бросовое ноле нельзя было узнать: оно зеленело, радовало глаз. Через два года по весне здесь уже расцвел настоящий сад и к концу лета он дал первый урожай. Абрикосы, яблоки, груши — чего здесь только не было! Вот как хорошо кончается наша сказка. Ан нет! Тут-то все только и началось…
Оказывается, сад надо было зарегистрировать и оградить. Нужно его сдать под охрану. Надо, чтобы в этом саду был грамотный, современный руководитель и, конечно же, талантливые кадры по вопросам экономики, строительства, снабжения, сбыта и так далее.
Через несколько дней после назначения шестнадцать человек вселились в неожиданно быстро построенный корпус, где они разместились сами и разместили необходимую мебель. Расселись прочно и, кажется, надолго. Старик думал-думал и никак не мог понять, зачем нужны эти люди и что они делают целый день у себя в кабинетах. Пока он думал и работал на поле, там в административном порядке решили рассмотреть вопрос о старике. Уволить нельзя, иначе некому будет работать. Но делать же что-то с ним надо…
Пригласили, посадили на стул. Сами расселись за большим столом и спрашивают:
— Старик, зачем тебе нужен такой большой сад? Хочешь быть капиталистом?
— Да не знаю я, что такое капиталист. А сад посадил для люден. Пусть радуются и пользуются его плодами.
— Странный ты, старик, — сказали заседавшие. — А план у тебя есть?
— Какой план? — пожав плечами, спросил старик.
— Сколько ты должен собрать урожая в год с каждого дерева, со всего сада…
— Не знаю, — засмущался старик. — Про план я не подумал…
— Так вот, старик, с сегодняшнего дня это уже не твой сад. Здесь будет институт плодоносящих деревьев. А ты у нас будешь на должности младшего научного сотрудника.
Старик уже не сидел на стуле: поднявшись, он махнул рукой и вышел.
— Вы куда? — спросил вдогонку председательствующий.
Старик ничего не ответил и захлопнул дверь.
— Уволить, немедленно уволить! — крикнул председательствующий.
— Но он не числится в наших штатах, — шепотом сказал один из заседавших.
