Я уже ничего не понимаю! Какой-то совершенно другой мир у этих баб. Другая психика. Жестче всё как-то. И проще.
Дала – взяла. Товар – деньги. Вот и всё! А чего всё усложнять? Любовь любовью… А дело делом… Чего всё в одну кучу-то валить? Мешать! Водку с пивом. Шампанское с водкой. Поэзию с прозой. Всему свое время и место. «Время обнимать и время уклоняться от объятий». Время давать и время романтически вздыхать. Стишки под луною слушать.
Может, это и правда у них так оно и надо? А иначе ведь так в девках на всю жизнь и останешься. Закиснешь. Через пару лет заматереешь и в семена пойдешь. И вообще уже никого интересовать не будешь. Ни в каком качестве. Со всеми своими амбициями и недаваниями. Можешь их тогда засунуть себе куда-нибудь. Все сразу! Вместо вибратора.
Как в известном анекдоте, про студенток. Про курсы. С первого по пятый.
«Никому, никому, никому!» – «Одному, одному, одному!» – «Одному и еще кое-кому!..» – «Всем, всем, всем!» – «Кому!!??»
Во-во!.. «Кому!?» На каком там курсе Юлька-то тогда училась?.. На третьем?.. Всё правильно. «Одному и еще кое-кому!..» Ёб твою мать!!)
– У меня была задержка. (Карнаев раскрыл рот.) И я решила, что забеременела. Поэтому я вынуждена была переспать с тобой, чтобы сказать потом в случае чего, что ребенок твой.
– Матерь божья! – Карнаев невидящими глазами уставился на экран. – Мамочки!.. Какой ужас! Какая грязь!.. («Вы, наверное, даже и не представляете себе, что выделения Вашей горячо любимой супруги чем-то там пахнут!» – отчетливо, словно наяву, прозвучали внезапно в его ушах издевательски-язвительные слова того… деятеля… из института; и его аж передернуло от отвращения.)
– Но потом оказалось, что я ошиблась, – после паузы («Задержки»! – с горьким сарказмом подумал Карнаев) успокоила его компьютерная супруга. – Я не была беременна.
– Откуда ты всё это можешь знать? – глухо спросил он. – Про любовников, про беременность?.. Из анкеты этой дурацкой? Ну, подсматривали вы тут за нами всё это время. Ну, и что? Что вы там могли увидеть?
Компьютер молчал.
– Я тебя спрашиваю! – срывающимся голосом закричал Карнаев и стукнул кулаком по столу. – Отвечай!!
Казалось, модель колеблется
– Я проходила гинекологическое обследование, – наконец осторожно заметила она. – И отвечала там на некоторые вопросы…
– Которые тебе там задавали, – горько усмехнулся Карнаев, сразу всё поняв. – Точнее, Юльке задавали. Под видом заботы о её здоровье. А тебе уже потом ответы ее сообщили. Ну, ясно! надо же всё о клиенте выведать! Всю подноготную. Для его же собственного блага. Для полноты его психологического портрета.
Государственная ж программа, блядь! Деньги тратятся. Налогоплательщиков. Так что карт-бланш. Зеленая улица. Делайте, что хотите! Так, что ли?..
А это всё законно?.. Такие вот методы?.. Это, часом, не вмешательство в личную жизнь?.. И врачебная этика как же?.. Впрочем, какая там, в пизду, «этика»!..
В пизде! – тут же грязно сострил он и расхохотался. – Предупреждали же меня: не надо там копаться! Нет там никакой этики! И никакой морали. Ничего там нет, кроме чужой спермы и дурно пахнущих менструальных выделений вашей собственной супруги. Какой кошмар!.. Какой ужас!..
Карнаев нервно потёр руки. Он чувствовал себя совершенно раздавленным и уничтоженным. Всё, чему он верил… Самое дорогое, ценное, святое в его жизни…
Модель наблюдала за ним абсолютно бесстрастно.
– Слушай! – Карнаев поднял глаза и посмотрел на модель в упор, впервые обращаясь к ней не как к своей жене, а как к какому-то самостоятельному существу, постороннему и независимому, чуть ли не своему сообщнику. – А она сейчас может мне изменить? Ну, если кого-нибудь встретит? Лучше, чем я. Богаче, умнее… Красивее, в конце концов! Я же для нее не идеал.
– Это маловероятно, – уклончиво ответила модель.
– Что маловероятно? – цинично усмехнулся Карнаев. – Что лучше кого-нибудь встретит? Почему? Я такой хороший?
– Я имела в виду не это, – Карнаеву вдруг показалось, что в глазах, модели мелькнуло на миг сожаленье.
Точь-в-точь как у того мужика из института. Когда он давал Карнаеву «добро» на второй режим. На экскурсию в ад. Но это, конечно же, был не более, чем обман зрения. Блики на экране. На мониторе. Какие там, скажите на милость, могут быть у робота эмоции? У киборга? У программы!?
