«Ничего, придет еще и мое время», — думал он с надеждой.
Ждать он умел еще с раннего детства, когда остался без отца. Его отец Леонид Михайлович Космин — земский врач, умерший скоропостижно в расцвете сил от разрыва сердца, оставил их — троих малых детей. А его мать, урожденная Анна Жуковская, выйдя замуж за богатого фабриканта в Москве, отдала маленького Кирилла, его старшего брата и сестру в пансионы…
* * *
Ранним жарким июльским утром ударили орудия. Сумасшедшей, шальной скороговоркой залаяли пулеметы, перекрывая одиночные винтовочные выстрелы. С высоты холма, на котором располагалась батарея, Космину были хорошо видны окраина города и дороги, подходившие к нему с севера и с востока. На ближней к батарее восточной дороге разворачивался уланский Ольвиопольский полк, который должен был атаковать австрийские позиции у городской окраины. Противник явно готовился к отпору на этом участке, ибо шрапнели и снаряды рвались беспрерывно и недалеко от расположения полка.
Космин перевел бинокль правее и вдруг увидел, что верстах в трех севернее батареи, огибая высоту, выходит и разворачивается еще одна кавалерийская часть.
— По-моему, наш гусарский полк выходит на позиции, — произнес Горст, внимательно смотревший в бинокль в том же направлении…
— Не иначе, господин капитан, 7-й гусарский, — подтвердил Власьев, переняв бинокль у командира батареи и рассматривая, подходившую кавалерию…
Батарея нанесла по австрийским позициям уже с десяток точных залпов и накрыла их пулеметные гнезда и артиллерию. Изредка откуда-то издалека то одна, то другая австрийская пушка еще пыталась вести артиллерийскую дуэль. Но город уже явно перешел в руки русской кавалерии…
«Шу-уу-уу! Ах-хх!..»
Поток огненного ветра, клубы дыма, комья земли и воющих осколков… Космин машинально приседает, закрыв голову руками. Сверху все еще сыплются комья земли…
— А-а-а! У, суки! О-о-о! — слышатся возгласы на батарее.
— Достали и они нас, мать их…! — ругается кто-то в клубах накатывающего дыма и пыли.
— Метко бьют господа австрийцы, — звучит невозмутимый голос Горста.
Через пять минут прапорщик Власьев докладывает:
— Господин капитан. Двойное прямое попадание снарядов противника. Материальная часть цела. Двое рядовых — Воскобойников и Синицын — насмерть. Третий — Юхименко — тяжело ранен…
Космин поворачивает голову, видит, что над кем-то у колес ближайшего орудия склонилось двое солдат. Лежащий на земле, усыпанный комьями земли, обрызганный темной кровью, шевелится, стонет. Еще далее двое артиллеристов за руки и за ноги несут безжизненное тело в сторону. В воздухе запах гари и крови. Рука унтера сама собой творит крестное знамение…
— Благодарю, прапорщик. Распорядитесь, чтобы раненому оказали посильную помощь. Космин, постарайтесь по карте определить координаты орудий противника, поразившего нашу батарею прямым попаданием. Это приблизительно где-то там — юго-восточнее города, — произнес командир батареи и указал Космину рукой в указанном направлении.
Космин послушно исполняет приказание, склоняясь над картой.
— Батарея, беглым огнем по юго-восточной окраине города, пли!
Орудия батареи рявкнули своим привычным тяжелым басом и тряхнули землю под ногами. Горст, казалось, не собирался прекращать огня до особого приказа командира дивизии, и пушки его батареи редкими, но методичными выстрелами добивали противника, оказывавшего сопротивление на отдельных участках пригородных окопов. Где-то недалеко зарокотал «максим».
— Пулеметы одного из наших полков голос подали, — с нескрываемой радостью отметил прапорщик Власьев.
Горст согласно кивнул, и, внимательно сверяясь с картой города и его окрестностей, продолжал корректировать стрельбу. Подводя итоги, отмечая удачные и неудачные попадания, всматривался в стекла бинокля. Космин, как мог, помогал ему, работая с картой, всматриваясь в стереотрубу. Под залпы орудий, лязг затворов и лай пулеметов, из-за стелившегося порохового дыма унтер сразу и не заметил, что на командном пункте батареи вдруг появился молодой кавалерист-гусар.
— Господин капитан, разрешите обратиться! Ваши артиллеристы таким манером не только австрийцев, не только наших гусар и уланов, но и население города перемолотят. Командир полка просил передать, что ваши снаряды не дают полностью овладеть Бродами! — задорно крикнул он, неожиданно появившись за спиной Космина и обращаясь к командиру батареи.
